Так же, как у других молодых людей, что отправились в охотничьи угодья Жуфэн охотиться на оленей, в теле Сюэ Мэна был скрыт камень Вэйци Чжэньлун, поэтому с пустым потухшим взглядом он вместе с другими заклинателями бесцельно бродил вокруг озера. Когда с небес обрушилась новая волна нечисти, вместе со всеми он бесстрашно бросился им наперерез и храбро сражался, как лишенная души, не боящаяся боли и смерти марионетка. Безжалостно рубя мечом демонов, которые могли нарушить целостность формации, он даже не пытался остановить ту нечисть, что растворялась в ночи, прорвавшись за пределы периметра.
Так что назначение этих превращенных в марионеток людей стало очевидно: они должны были защищать массив из пяти элементов.
Увидев, в каком положении находится его ученик, Чу Ваньнин пытался держать себя в руках, но в итоге не выдержал. Он уже собирался выскочить из их укрытия, но в последний момент Мо Жань удержал его.
Сквозь зубы Чу Ваньнин прошипел:
— Убери руку.
— Нельзя выходить! Нужно еще подождать…
— Чего ждать? Там Сюэ Мэн!
Чу Ваньнин был слишком сильным. Мо Жань не мог удержать его одной рукой, поэтому он обхватил его двумя руками, притянул к себе и закрыл ему рот. Так как Чу Ваньнин продолжал биться в его руках, сопротивляясь изо всех сил, Мо Жань, прижавшись к его спине еще сильнее, зашептал, опалив жарким дыханием его затылок и ухо:
— Сейчас слишком опасно лезть напролом. Вы не должны действовать так необдуманно. Хотя бы раз послушайте меня, ладно?
В ответ на свои увещевания он тут же получил очень болезненный удар локтем под дых, после чего Чу Ваньнин с легкостью вырвался из его объятий. Задыхаясь от ярости, он посмотрел на него пылающими праведным негодованием глазами феникса. От охвативших его эмоций голос Чу Ваньнина звучал хрипло и надрывно:
— Под контролем камня Вэйци Чжэньлун его духовные силы очень быстро истощаются. Здесь повсюду демоны. Малейшая ошибка, и он погибнет!
— Этого не случится.
— …
Мо Жань схватил руку Чу Ваньнина. Его горящий взгляд был полон решимости:
— Я знаю, как работает техника Вэйци Чжэньлун. Просто поверьте мне.
Столкнувшись с его серьезным твердым взглядом и непоколебимой уверенностью в голосе, Чу Ваньнин немного растерялся. Постепенно его дыхание выровнялось, и он медленно опустился назад. Вдруг сверху до них донесся вой. Одновременно повернув головы, они увидели, как вырвавшийся из разлома демон ринулся на Сюэ Мэна…
Вжух!
Лунчен холодно сверкнул в лунном свете, и Сюэ Мэн, взлетев легко, словно ласточка, одним ударом разрезал чудовище на части!
— Под воздействием камня Вэйци Чжэньлун живой человек очень медленно теряет свою духовную энергию до тех пор, пока она не иссякнет полностью, но Сюэ Мэн находится под контролем совсем недолго и за такое короткое время ничего непоправимого с ним не случится.
Чу Ваньнин обернулся и, озадаченно нахмурившись, вопросительно посмотрел на него:
— Откуда у тебя такие точные сведения?
— …Я много чего повидал, пока странствовал.
Рассеченный демон тут же рассыпался в пепел. Сюэ Мэн перехватил саблю. С лезвия медленно капала черная кровь, оставляя на белом снегу причудливые следы.
Свет луны осветил равнодушное лицо с пустыми, лишенными жизни глазами.
Сердце Мо Жаня болезненно сжалось.
Даже в прошлой жизни Сюэ Мэну удалось избежать превращения в Черный Камень Вэйци Чжэньлун. В конце концов, кто…?!
Внезапно издалека до них донесся шорох, словно кто-то двигался в их направлении.
Мо Жань быстро пришел в себя и прошептал:
— Кажется, кто-то идет.
В самом деле в этот момент из леса один за другим вышли два человека и по замерзшему льду озера направились к открывшемуся проходу в периметре. Стоило им войти, и весь массив вспыхнул зеленым светом. Достигнув центра формации, один из них достал божественное оружие, но из-за неудачного ракурса Мо Жань не смог его как следует рассмотреть.
Человек ударил ладонью по льду и вонзил божественное оружие в центр периметра. В тот же миг луч сине-зеленого света ударил в небо, разогнав темные тучи. Из-за облаков показалась луна, и ее холодный свет, отразившись от озерного льда, осветил фигуры людей, стоящих внутри активированного магического массива мечей.
Первый был одет в богато расшитый золотом традиционный костюм, частично скрытый под наброшенным на плечи плотным теплым военным плащом[1]. Из-за широкополой шляпы лица его было не разглядеть. Второй человек, несмотря на сильный холод, оказался босым, и, судя по всему, это не доставляло ему никаких неудобств.
[1] 大麾 dàhuī дахуэй «большое знамя» — один из традиционных костюмов ханьской национальности, его еще называют военным плащом.
Этот человек, задрав голову, посмотрел на трещину в небесах, которая продолжала расти.
Изумленный Мо Жань широко открыл глаза.
— Как это возможно?!
…Сюй Шуанлинь?!
Он был не просто поражен, а потрясен до глубины души. Сюй Шуанлинь… старейшина Сюй?
Он же приемный отец Е Ванси! Тот самый, что в прошлой жизни своим телом закрыл Е Ванси и погиб. Он же хороший человек, что могло с ним случиться?!
Не понимая, в чем причина такой реакции Мо Жаня, Чу Ваньнин похлопал его по плечу и прошептал:
— Успокойся.
— Почему он до сих пор не появился? — спросил человек в широкополой шляпе, стоявший рядом с Сюй Шуанлинем, и, услышав этот голос, Мо Жань тут же опознал Наньгун Лю.
Судя по тону, Наньгун Лю был на взводе. Сильно нервничая, он не мог сдержать проклятий:
— Демон тебя раздери, ты точно нигде не ошибся?
— Давай еще подождем и увидим, — ответил Сюй Шуанлинь.
— Можно побыстрее! Эта трещина слишком быстро растет. Я не знаю, когда эти гости[2] хватятся и пошлют людей искать меня. Промедлим — и опять все выйдет из под контроля!
[2] 宾客 bīnkè гость; стар. нахлебник, приживальщик.
— Я знаю, что ты волнуешься. Но кому, как не тебе, должно быть известно, что разорвать небо быстрее вряд ли выйдет? В прошлый раз, в Цайде, именно из-за того, что я поспешил, ситуация и вышла из-под контроля, и в итоге туда заявились все десять великих духовных школ. Если ты сейчас же не возьмешь себя в руки, то в итоге все испортишь[3].
[3] 功亏一篑 gōng kuī yī kuì «для завершения холма недостало одной корзинки земли» — обр. в знач.: проиграть из-за пустяка; не добиться успеха из-за отсутствия последнего усилия; провалиться на пороге успеха.
— …Тьфу!
Чуть прикрыв глаза, Сюй Шуанлинь строго сказал:
— Глава школы, до чего же ты нетерпелив. Мы так долго искали подходящих людей и эти пять божественных орудий, способных собирать духовную силу заклинателей. В конце концов, ты столько лет терпел, осталось продержаться одну короткую ночь.
— Хорошо сказано. — Наньгун Лю глубоко вдохнул и кивнул. — Я ждал пять лет… хотя нет, не пять лет, я ждал этого дня с тех пор, как занял пост главы Духовной школы Жуфэн… — Он ласково провел ладонью по рукаву одежды, и мерцание надетого на большой палец кольца отразилось темным огнем в его глазах.
— Я ждал этого целую вечность… — пробормотал Наньгун Лю.
— Больше ждать не придется.
Внезапно, словно гром, обрушившийся с небес на землю, над безмолвной гладью озера раздался исполненный холодной ярости мужской голос. Заговорщики испуганно переглянулись.
Яркая луна светила с небес, ветер с гор шумел в ветках деревьев, стройный мужчина в развевающихся серебристо-голубых одеждах стоял на верхушке сосны. Острые глаза феникса смотрели с опасным прищуром, цвета праздничных одежд оттеняли его лицо, похожее на лед, застывший в яшме. Пронизанная вечным холодом красота, от которой начинало ломить кости.
— Наньгун Лю, сегодня все закончится здесь.
Испуганный Наньгун Лю, скрипнув зубами, процедил:
— Чу Ваньнин!..
Тяньвэнь угрожающе потрескивала в его руках, рассыпая вокруг золотистые искры. Этот свет отражался в мрачных непроницаемых глазах Чу Ваньнина. Исходящее от него ощущение угрозы нарастало с каждой секундой.
— Вот оно что! Юйхэн Ночного неба, почитаемый всеми Бессмертный Бэйдоу, что ж ты не сдох во время бедствия в Цайде?! Опять явился, чтобы лезть в мои дела и все портить, злобная тварь!
Изумленный разительной переменой в его поведении Чу Ваньнин нахмурился и строго спросил:
— Значит, за тем бедствием пять лет назад стоишь именно ты?
Поняв, что правда уже вышла наружу, Наньгун Лю не стал ничего скрывать и с холодной усмешкой ответил:
— Да, и что с того?
Чу Ваньнин поднял Тяньвэнь и медленно начал пропускать лозу сквозь пальцы, словно полируя каждый лист, после чего она засияла еще ярче, почти платиновым блеском. Его взгляд стал острым, как у сокола перед броском:
— …Когда-то у озера Цзиньчэн ты возжелал меч. Живущий в озере демон согласился обменять его на духовное ядро твоей жены. Ты вырезал ее сердце и бросил его в озеро. Еще тогда твоя порочная натура настолько отвратила мое сердце, что в порыве ненависти и омерзения я хотел убить тебя. Тогда ты молил меня дать тебе еще один шанс, убеждая, что Наньгун Сы слишком мал, чтобы остаться еще и без отца… ты говорил, что это было помрачение рассудка, бес попутал… уверял, что совесть мучает тебя… Кроме того, ты обещал, что будешь жить праведно, наведешь порядок в школе Жуфэн и никогда не будешь творить злых дел, ты…
Наконец его пальцы достигли конца лозы, и тут же по всей длине его божественное оружие заполыхало золотом.
Теперь разгневанный Чу Ваньнин каждое слово медленно цедил сквозь до скрипа стиснутые зубы[4]:
[4] 银牙咬碎 yínyá yǎosuì *иньяяосуй «сокрушать серебряные зубы» — обр. в знач.: крайняя злость или боль.
— Наньгун Лю, ты погряз во зле! Насколько же ты бессердечен?!
— Обвиняешь меня? — Наньгун Лю вдруг хрипло рассмеялся. — Наставник Чу, почему бы тебе не винить себя за собственную незрелость, слабость и нерешительность? Впрочем, сколько тебе тогда было, лет пятнадцать или шестнадцать? Тогда ты был таким наивным, сама простота и непосредственность. Пара правильных слов, несколько слезинок, Сы-эр в качестве прикрытия, и ты тут же смилостивился и пощадил меня. Эй, Образцовый Наставник, а ты не думаешь, что все, что я имею сейчас, получено благодаря твоей снисходительности[5], так что тебе теперь тоже не уйти от ответственности?
[5] 网开一面 wǎngkāiyīmiàn ванкайимянь «открыть сети с одной стороны» — обр. в знач.: относиться снисходительно к людям, совершающим ошибки; дать шанс оступившемуся человеку.
Звук голоса еще не затих, когда его обдало волной холодного воздуха.
Разрезав тьму ночи, Тяньвэнь устремилась к тому месту, где стоял Наньгун Лю. В одно мгновение яркий свет осветил всю округу и золотое пламя взвилось до небес. Покрывавший озеро лед раскололся, во все стороны брызнули ледяные брызги!
Наньгун Лю тут же громко скомандовал:
— Всем в строй!
Глаза бесцельно бродивших по берегу людей-марионеток тут же ярко вспыхнули, одна за другой все головы повернулись в сторону разбушевавшегося Чу Ваньнина. Обладая самым большим боевым потенциалом, Сюэ Мэн оказался на острие атаки.
Дон!
Лунчэн со звоном столкнулся с Тяньвэнь. Боясь ранить Сюэ Мэна, Чу Ваньнин тут же уменьшил вливаемую в лозу духовную силу и отскочил в сторону. Зло взглянув на Наньгун Лю, он крикнул:
— Наньгун Лю, ты способен только использовать людей[6]?! Тоже мне мастер боя!
[6] 拿他人做嫁衣 ná tārén zuò jià yī на тажэнь цзо цзяи «заставлять других шить для себя свадебную одежду» — обр. в знач.: пожимать плоды, заставлять других людей делать основную работу.
— Ха-ха, не можешь смириться с тем, что способен убить меня только расправившись со своим преемником, но именно в этом мое мастерство! — рассмеялся Наньгун Лю. — Тебе придется сражаться с живыми людьми, единственная вина которых в том, что внутри них мой Черный Камень Вэйци Чжэньлун. Чу Ваньнин, молодой господин Сюэ ведь твой ученик? У тебя поднимется рука? Ты совершенно бессилен передо мной и можешь только смириться со своей участью. Совсем как тогда, больше десяти лет назад на берегу озера Цзиньчэн, ты не можешь ничего сделать и тебе остается только опустить руки и уйти, ты…
Внезапно он замолк. Как будто в его ухмыляющееся лицо выплеснули ведро холодной воды и вместо ярко горящего огня осталась темно-серая грязная сажа.
…Взгляд Чу Ваньнина был слишком уж невозмутим и спокоен.
Он всмотрелся в хладнокровное выражение лица этого человека, и от увиденного его захлестнула волна необъяснимого беспокойства. Содрогнувшись всем телом, Наньгун Лю зашевелил губами и почти робко спросил:
— Что ты задумал?..
Чу Ваньнин не стал тратить время на пустую болтовню с Наньгун Лю. С трескучим морозом в глазах он поднял руку и, взмахнув Тяньвэнь, чуть охрипшим голосом отдал приказ:
— Тяньвэнь, Десять Тысяч Гробов!
Несколько десятков золотистых лоз вырвались из-под земли и одного за другим сковали по рукам и ногам всех управляемых Вэйци Чжэньлун людей. А затем, разбив лед, из глубин озера, словно огромный божественный голубой дракон Цан-Лун[7], поднялась особенно внушительная золотая лоза. Не обращая внимания на ледяные брызги, Чу Ваньнин взмыл в воздух и мягко приземлился на лист на ее вершине. Шквальный ветер играл полами его свободных одежд и трепетал, запутавшись в длинных рукавах. Подняв свою тонкую, но сильную руку, он четко и внятно произнес два слова:
[7] 苍龙 cānglóng — миф. Цан-Лун (голубой дракон) дух-покровитель востока; кит. астр. восточный сектор неба; название Юпитера.
— Призываю Цзюгэ[8]!
[8] 九歌 jiǔgē цзюгэ «девять песен».
Из исходящих из его ладоней золотых нитей духовной силы на его коленях материализовался иссиня-черный гуцинь. В узкой части инструмент удлинялся и, закручиваясь, пышно разрастался ветвями цветущей яблони. Крепления для струн сверкали подобно льду на озере, а сами белоснежные струны словно источали морозный холод.
Непревзойденное божественное оружие — Цзюгэ.
Самый грозный прием Тяньвэнь — «Ветер» — мог уничтожить все живое в округе, коронным же приемом Цзюгэ под названием «Песня» можно было очистить сердца от скверны и излечить зараженных злом людей. Стоило Чу Ваньнину несколько раз коснуться струн, наиграв небольшой отрывок Песни, как на застывших лицах людей, подвергшихся воздействию запретной техники Вэйци Чжэньлун, промелькнуло замешательство. До этого момента, даже опутанные с ног до головы лозами Тяньвэнь, они продолжали остервенело бороться, но при звуках гуциня обмякли и начали недоуменно оглядываться по сторонам, словно не понимая, где находятся.
Разъяренный Наньгун Лю начал читать мантру подавления звука. От напряжения на его лбу вздулись вены, однако ему оказалось не под силу справиться с божественным оружием Чу Ваньнина. Понимая, что его усилия бесполезны, раскрасневшийся от гнева Наньгун Лю резко повернул голову и крикнул:
— Шуанлинь, заткни уже этот гуцинь!
— …Я? Тьфу ты! Ладно. Ладно!
Сюй Шуанлинь вздохнул и довольно неохотно собрался взлететь на высокую сосну напротив огромной ивовой лозы, но неожиданно перед ним словно ударила черная молния и в следующий момент путь ему преградила темная фигура. Не обращая внимание на порывы холодного ветра, перед ним стоял Мо Жань с хлыстом наперевес.
— Прошу, старейшина Шуанлинь, дайте мне наставление.
Сюй Шуанлинь пару раз ошеломленно моргнул, а потом вдруг расхохотался в голос:
— Думаешь, можешь остановить меня? Вот уж, действительно, единые сердцем и помыслами[9] учитель и ученик. Я так растроган!
[9] 一心 yīxīn «одно сердце/душа/разум» — всем сердцем и помыслами; всецело; единодушие; будд. концепция «единого ума». Отсылка к 一心为公 [yīxīn wèi gòng] — всецело отдать себя общему делу/служению.
Повернувшись в их сторону, Чу Ваньнин сказал:
— Барьер?
— Установлен.
Мо Жань не появился сразу именно потому, что получил от Чу Ваньнина указание установить по периметру озера магический защитный барьер. Хотя на этот раз Небесный Раскол не был таким большим, как в Цайде, но все же на Последнем Круге Ада обитали самые опасные демоны и чудовища, многие из которых были лишены разума или безумны. Не критично, если сбежит парочка из них, но если в смертный мир прорвется множество таких тварей, тогда кровопролития не избежать и кровавый ветер еще долго будет гулять по долам и весям.
Тем временем Мо Жань и Шуанлинь успели обменяться парой десятков ударов.
— Старейшина Шуанлинь, — обратился к нему Мо Жань, — даже не пытайтесь приблизиться к моему наставнику, пока не справитесь со мной.
— Зачем так грубо? — Губ снова вставшего в боевую стойку Шуанлиня на миг коснулась улыбка. — Неужели в наши дни нужно принуждать людей решать все вопросы посредством рукоприкладства? Мне неловко говорить это, но, молодой человек, в тебе слишком много жажды насилия. В моем преклонном возрасте, боюсь, я могу и не вынести такого жестокого обращения.
Мо Жань: — …
— Следуя твоим желаниям, можно и здоровье угробить. — Шуанлинь расплылся в самой доброжелательной улыбке. — Милый мальчик, пощади. Может, договоримся: отпусти меня водички испить да усладить слух прекрасной одой в исполнении твоего наставника?
Мо Жань и сам не знал, как ему теперь противостоять Сюй Шуанлиню. В прошлой жизни он своими глазами видел его героическую смерть и точно знал, что этот человек не может быть законченным негодяем. Мо Жань оказался не готов к тому, что в этой жизни за всеми злодеяниями, помимо этого конченого мерзавца Наньгун Лю, стоит именно он, поэтому сейчас не мог что-то обсуждать с ним и полностью сосредоточился на их противостоянии.
Цзяньгуй мог допросить любого не хуже, чем Тяньвэнь. Нужно было лишь прочно связать им Сюй Шуанлиня, чтобы потом выяснить, что тот думает на самом деле. Но техника боя Сюй Шуанлиня отличалась невероятной легкостью и плавностью движений, так что и в отступлении, и в нападении этот человек значительно превосходил Наньгун Лю. Словно воздушный змей, он парил над поверхностью озера, без труда уворачиваясь от разрубающих лед ударов Цзяньгуя, так что сияющий алым хлыст мог в лучшем случае чуть задеть его, но никак не поймать.
Коме того, поскольку он был приемным отцом Е Ванси, пока обстоятельства этого дела окончательно не прояснились, Мо Жань продолжал сдерживать себя и не атаковал в полную силу, оставляя ему шанс отступить и сохранить лицо...
Вдруг Сюй Шуанлинь снова злорадно рассмеялся и объявил:
— Почти готово. Великий Мастер Мо, прежде я хочу извиниться перед тобой.
Не понимая, что стоит за этими словами, Мо Жань на миг остолбенел:
— За что?
— За то, что я собираюсь нанести вред твоему учителю.
На этих словах Сюй Шуанлинь вскинул руку и на кончиках его пальцев вспыхнул белый свет. В следующий момент он развернулся к играющему на цине Чу Ваньнину и, подняв руку, издал угрожающий свист.
Мо Жань, который беспокоился за Чу Ваньнина больше, чем за себя, тут же отвлекся и забыл об обороне. Глаза Сюй Шуанлиня потемнели. Другой рукой он выхватил из-за пояса складной боевой веер и стремительно атаковал Мо Жаня, целясь ему в горло.
— Ша-а!..
Хотя Мо Жань успел вовремя уклониться, острые пластины веера поцарапали его шею. Сюй Шуанлинь перехватил испачканный свежей кровью веер и направил его на землю. Словно рубиновые слезы, капли крови упали на лед в сердце озера, и в тот же миг все дно ярко вспыхнуло изумрудно-зеленым светом.
Опустив голову, Мо Жань только сейчас смог разглядеть, что именно так оберегали Наньгун Лю и Сюй Шуанлинь. Божественное оружие с древесным элементалем находилось подо льдом в самом центре озера и все это время высасывало духовную энергию из окружающей его растительности.
Хватило одной капли перенасыщенной древесной духовной энергией свежей крови Мо Жаня, чтобы божественное оружие тут же пробудилось и вспыхнуло ослепительным зеленым светом. После пары мгновений мертвой тишины лед под их ногами задрожал и из расступившихся вод озера вырвалось примитивное и грубое, ярко сияющее, острое заточенное черное лезвие.
Сюй Шуанлинь крикнул Наньгун Лю:
— Запретное заклинание наложено! Он точно должен прийти… На носу новый Небесный Раскол. Приготовься принять бой! К бою!
Принять бой?
Они призвали кого-то из Последнего Круга Ада? Неужели все было затеяно ради этого?
Но эта мысль промелькнула и тут же исчезла, стоило ему наконец рассмотреть парящее над озером божественное оружие. Его словно самого ударили кнутом, в голове не было ни одной мысли, как будто в этот момент из него просто вынули душу. Он замер в оцепенении, не в силах произнести ни единого звука.
Это духовное оружие, собирающее древесную духовную энергию в самом центре выстроенной заговорщиками формации, это оружие…
Побывавший в несметном количестве битв кровавый клинок Наступающего на бессмертных Императора… его божественное оружие — Бугуй[10]!
[10] 不归 bùguī бугуй «без возврата».
Мо Жань внезапно ощутил сильную давящую боль в груди, перед глазами потемнело и запульсировало. В ушах звучало какое-то невнятное бормотание, повторяющееся снова и снова. Он задыхался, чувствуя, как запах пролитой в прошлой жизни крови пропитал воздух, его одежду и тело. Он буквально утопал в вонючем кровавом море, из последних сил борясь с тошнотой. Перед глазами плясали разноцветные круги, сердце сорвалось в бешеный бег…
Увидев, что Сюй Шуанлинь собирается схватить Бугуй, Мо Жань не раздумывая тут же поднял руку, чтобы призвать свое божественное оружие. Однако, как только ему удалось установить связь со своим мечом, мелодия гуциня Чу Ваньнина резко оборвалась. Мо Жань сразу понял, что что-то не так. Дыхание перехватило от холодного ужаса. Борясь с удушьем, он обернулся назад.
От увиденного зрачки его расширились.
— Учитель!
Как он мог забыть!? У Чу Ваньнина очень хрупкое духовное ядро. Он узнал это от лекаря после того происшествия в Павильоне Сюаньюань. Похоже, энергия его Бугуя несовместима с духовной силой Чу Ваньнина и может наносить непоправимый вред его уязвимому духовному ядру.
Как он мог забыть об этом?!
Мо Жань тут же прервал связь с Бугуем, бросился к огромной лозе и успел за мгновение до того, как, лишенная подпитки, она рухнула в воду. Крепко обняв побледневшего от боли Чу Ваньнина, Мо Жань вместе с ним упал в мандариновую рощу вблизи озера.
Техника Десяти тысяч гробов Чу Ваньнина перестала действовать, и удерживающие людей плети ивовой лозы начали осыпаться. К счастью, даже освободившись, они все еще находились под впечатлением Песни и не подчинялись приказам Наньгун Лю, просто замерев на месте с отсутствующим выражением на лицах.
— Учитель! — Очень взволнованный и раскаивающийся Мо Жань упал коленями на снег и, придерживая болезненно нахмурившего брови Чу Ваньнина, непрерывно гладил его бледное лицо. — Как вы?
Его сердце болезненно сжалось, когда он заметил бегущую из уголка рта Чу Ваньнина тонкую струйку крови. Мо Жань поспешно вытер ее, но в тот же миг его пригвоздило воспоминанием о прошлой жизни, когда Чу Ваньнин точно так же лежал в его объятьях. На самой высокой заснеженной вершине горного хребта Куньлунь Чу Ваньнин, истекая кровью, умирал у него на руках, и сколько бы он ни пытался стереть кровь с его лица, ему так и не удалось его очистить.
Словно шило вонзилось в сердце Мо Жаня.
Его глаза покраснели:
— Очень больно?
Чу Ваньнин слишком сильно пострадал от пагубного влияния разрушающей ауры Бугуя. Он помнил, как нацелившийся на него сгусток темной энергии вошел в его грудь и, судя по ощущениям, попытался разорвать ее на части.
Но еще более невыносимым было то, что в тот же миг перед его глазами замелькал калейдоскоп из искореженных обрывков каких-то сцен и образов.
Чу Ваньнин затряс головой, пытаясь освободиться от этих разрозненных туманных видений. Собравшись с силами, он взглянул в сторону Наньгун Лю, и тут же последняя кровь отхлынула от и без того смертельно бледного лица.
Откуда только силы взялись, но в этот момент он вцепился в руку Мо Жаня и хрипло вскрикнул:
— Вон там!
Мо Жань с ужасом увидел, как побелело[11] лицо Чу Ваньнина, а потом в глазах феникса, словно в зеркале, отразился огонь…
[11] 面如金纸 miàn rú jīnzhǐ мянь жу цзиньчжи «лицо как лист сусального золота» — обр. в знач.: крайняя степень страха или гнева.
Огонь?
Мо Жань резко повернул голову, чтобы своими глазами оценить масштаб обрушившегося на мир людей бедствия. После того, как из Небесного Разлома вышли мелкие призраки и демоны, из него на землю полился похожий на водопад расплавленной лавы огонь Преисподней. Все те призраки, которые не успели сбежать, попав под этот огненный поток, едва успев издать надрывный вой, тут же превратились в пепел.
Что за чертовщина тут творится?
Лава из глубин Преисподней, словно огромный каскад, медленно и неумолимо тянулась к земле. Первые огненные языки уже лизали поверхность озера, но, вопреки законам природы, соприкоснувшись с ними, вода и лед не растаяли, а вспыхнули как сухая трава и начали гореть. Чтобы этот огонь не поглотил их, стоящие прямо под огненным водопадом Наньгун Лю и Сюй Шуанлинь активировали самое мощное тайное заклятие Водных Уз[12].
[12] 水系咒诀 shuǐxì zhòujué шуйси чжоуцзюэ «тайная мантра водных уз».
Хотя живое пламя двигалось очень медленно, неподвижно застывшие под воздействием Вэйци Чжэньлун люди оказались под угрозой быть испепеленными.
Мо Жань мрачно выругался и поднял руку, формируя магическую печать. Но его знания о мантре Водных Уз были слишком поверхностны и уже на середине лежащий у него в объятьях Чу Ваньнин остановил его руку и, побледнев еще больше, бескровными губами прошептал:
— У тебя ошибка в формировании печати. Я сам.
Мо Жань помог ему сесть, но остановил его руки:
— Не нужно ничего делать, просто научите меня.
Чу Ваньнин колебался, ведь он и сам понимал, что, так как его духовное ядро пострадало, у него могут быть проблемы с наложением заклинания. Когда на кону человеческие жизни, он не имел права быть самонадеянным и небрежным. Поэтому, взяв Мо Жаня за руки, он поставил каждый из десяти его пальцев в правильную позицию, после чего сипло сказал:
— Накладывай заклинание.
Духовный поток из кончиков пальцев Мо Жаня быстро преобразовался в большой купол, напоминающий встревоженную легким ветерком гладь озера, и накрыл им утративших разум людей.
Чу Ваньнин с облегчением выдохнул и уже хотел похвалить Мо Жаня, но, подняв взгляд, увидел, что освещенное отблесками адского пламени красивое лицо его ученика блестит от слез.
Он что… плачет?
Из-за чего?
Чу Ваньнин несколько растерялся.
Ши Мэя здесь нет, Сюэ Мэн не ранен, с другими людьми Мо Жань не знаком. Поэтому, может, это очень самонадеянно и эгоистично с его стороны, но может же он хоть раз набраться набраться смелости и предположить, что на этот раз Мо Жань плачет из-за него?
— …Не плачь.
Опомнившись, Мо Жань поспешно кое-как вытер лицо.
— Ты же уже взрослый. Где это видано?
Глядя на него блестящими от слез глазами, в ответ Мо Жань лишь спросил:
— Больно?
Услышав этот вопрос, Чу Ваньнин обомлел и замер. А затем ноющую боль в груди смыло волной тепла и неги, словно в этот момент его измученное тело опустили в горячий источник. Страдание тесно переплелось с нежностью, кислый и горький вкус сожалений стал неотделим от вяжущей сладости тихого счастья, что не описать словами. В прошлом, перед лицом великой катастрофы, он пожертвовал собой ради того, с кем были связаны его тайные чувства и заветные желания. Это было так несвоевременно, но он не мог поступить иначе.
— Всего лишь небольшая травма. Наверное, из-за того, что я призвал сразу два божественных оружия, расход духовных сил оказался слишком большим, поэтому обострилась старая болезнь. — Чу Ваньнин нерешительно поднял руку и, чуть поколебавшись, погладил Мо Жаня по голове. — Не волнуйся, мне уже не больно.
Затем он снова повернул голову, чтобы взглянуть, как морем огня на землю с небес обрушился Пылающий Алый Лотос[13].
[13] 烈焰红莲 lièyàn hónglián леянь хунлянь «пылающий алый лотос», где 烈焰 «бушующее пламя». Скорее всего, здесь имеет место отсылка к Авичи-нарака (Avīci) — самому глубокому уровню ада, аду непрекращающихся страданий. В этот ад попадают те, кто «отсёк корни благого» и из-за приверженности к ложным воззрениям уничтожил в себе ростки не-жадности, не-вражды, не-невежества.
Его взгляд потяжелел, на смену скрытой на дне глаз боли пришли решимость и злость.
— Теперь, когда мы знаем, что собирается сделать Наньгун Лю, нужно найти возможность, — он сделал паузу, а потом без колебаний закончил, — убить его.
В глазах Чу Ваньнина вспыхнула ненависть, но за ней была скрыта и толика раскаяния.
Наньгун Лю все верно сказал: когда на берегу озера Цзиньчэн произошла трагедия, ему было всего пятнадцать лет. Юный Чу Ваньнин только ступил в суетный мир, и все его неглубокие познания о нем были почерпнуты из книг, поэтому, столкнувшись с уже обнажившим свою демоническую натуру Наньгун Лю, он проявил слабость и отпустил его. Конечно, можно было оправдаться тем, что это было сделано ради спокойствия Верхнего Царства, сказать, что он не обнародовал тот факт, что Наньгун Лю обменял жизнь своей жены на божественное оружие, потому что не хотел, чтобы Наньгун Сы когда-нибудь узнал о случившемся.
Именно его благие намерения, простодушная наивность и чрезмерная снисходительность привели к той катастрофе, что сейчас происходила у них на глазах. Он сам выпустил тигра обратно в лес и тем самым стал причиной обрушившегося на мир адского пламени Пылающего Алого Лотоса...
Но, в конце концов, чего добивается Наньгун Лю?!
Автор: Жоубао Бучи Жоу. Перевод: Feniks_Zadira, Lapsa1
< Глава 162 ОГЛАВЛЕНИЕ Глава 164 >
Глоссарий «Хаски» в виде таблицы на Google-диске
Арты к главам 161-170
Наши группы (18+): VK (частное), Telegram, Blogspot
Поддержать Автора (Жоубао Бучи Жоу) и пример как это сделать
Поддержать перевод: Patreon / Boosty.to / VK-Donut (доступен ранний доступ к главам).
Комментарии
Отправить комментарий