Глава 164. Учитель убил своего ученика
Предупреждение: 18+, в главе детально описан акт каннибализма!
Словно в ответ на его слова, из вытекающей лавы показалась ступня скелета, настолько гигантская, что ноготь на мизинце был размером с колесо повозки. Стоило этой ступне опуститься, и озеро Ганьцюань оказалось наполовину заполнено, вторая же нога растоптала бесчисленные мандариновые деревья на берегу.
С оглушительным рыком огромный скелет выбрался из трещины в небе. Задрав свой неповоротливый череп, он издал рев, что потряс небеса, а затем закованными в кандалы руками высоко поднял невероятных размеров секиру и с громким «Хо-о-о!..» рубанул по берегу озера.
Когда огромная секира вонзилась в землю, опаляющая взрывная волна разошлась по всей округе, срывая целые пласты земли и ломая деревья.
Когда ударная волна почти достигла того места, где стоял Сюэ Мэн, вспыхнуло голубое сияние и на ее пути встал Наньгун Лю. У него в руках было два парных меча, а все тело окутано мощной аурой, которая была способна противостоять даже этому всесокрушающему жару. С оглушительным грохотом две сокрушительные силы столкнулись в поединке. Стоявший рядом с Наньгун Лю Сюй Шуанлинь, продолжая держать над ними барьерное заклинание Водных Уз, закричал:
— Бей между ребрами! Там, видишь?!
— Вижу, — ответил Наньгун Лю, скрипнув зубами. Сбросив свою повседневную угодливую личину, он бесстрашно атаковал ребра огромного скелета. Мо Жань сосредоточил взгляд на грудной клетке скелета и вскоре заметил большой огненный сгусток, внутри которого, присмотревшись, он смог различить смутный силуэт привязанного человека. Ему хотелось как следует рассмотреть пленника, но из-за того, что огромный скелет яростно сражался с Наньгун Лю, за трепетом огненных языков было сложно разглядеть детали.
Было вполне естественно предположить, что раз уж Наньгун Лю приложил столько сил для того, чтобы призвать из глубин Преисподней ужасного демона, который сам по себе был страшнее сотни чудовищ, то целью его было выпустить монстра гулять по смертному миру, утопив оба Царства в крови. Но сейчас, наблюдая, как храбро сражается Наньгун Лю, казалось, что этот человек всю свою жизнь посвятил совершенствованию только для того, чтобы не щадя себя остановить эту тварь.
Это действительно выглядело очень странно…
Но у Мо Жаня не было времени, чтобы обдумать эту мысль. Сюэ Мэн и остальные лишенные разума заклинатели все еще так и стояли на месте, и если битва продолжится в том же духе, рано или поздно они могли пострадать. Мо Жань постарался вспомнить, какой последовательностью движений Чу Ваньнин накладывал заклинание, и, повторив все в точности, хрипло крикнул:
— Цзяньгуй, Десять тысяч гробов!
И тут же несколько десятков сияющих алым ивовых лоз выползли из-под земли и, словно змеи, обвились вокруг заставших на берегу марионеток Вэйци Чжэньлун, оттаскивая их подальше от места сражения.
— Недурно. У тебя хорошо получилось его использовать.
Хватило это скупой похвалы Чу Ваньнина, чтобы в груди Мо Жаня разлилось ласковое тепло. Сейчас, когда его любимый человек был рядом, а люди, которых он хотел защитить, находились под надежной охраной его божественного оружия, Мо Жань смог успокоить свой разум и трезво оценить происходящий у них на глазах бой.
Он быстро понял, что, хотя атакующие заклинания Наньгун Лю были постыдно слабыми, его навыки уклонения от ударов и защитные чары оказались на высшем уровне. Похоже, этот человек с малых лет совершенствовался именно в этом направлении, так что нет ничего удивительного в том, что в прошлой жизни, когда он решил вырезать под корень Духовную школу Жуфэн, этот прославленный многоуважаемый глава бежал быстрее кролика.
Хотя атаки огромного скелета были очень мощными, из-за огромного неповоротливого тела он двигался слишком медленно, поэтому ни один удар его секиры не смог серьезно навредить верткому Наньгун Лю. Тот же, не теряя времени, запрыгнул на монстра и помчался вверх по похожему на лестницу позвоночнику. Его яркое праздничное одеяние трепетало на ветру, ярко-красные кисточки на шляпе подпрыгивали в такт движениям... Наконец, он добрался до грудины скелета и сквозь белые кости ребер смог ясно разглядеть сердце монстра с висящим на нем человеком…
Наньгун Лю гаркнул так, как если бы в этот момент освободился от долго изводившей его тяжелой ноши, а затем, подняв голову к небесам, безумно расхохотался:
— Ха-ха-ха… Ха-ха-ха! Я нашел тебя! Наконец… наконец-то я нашел тебя!
Его голос изменился до неузнаваемости, налившиеся кровью глаза яростно сверкали из-под широкополой шляпы.
— В конце концов я тебя нашел! — в диком восторге орал он.
Глаза мужчины скрытого в огненном сердце скелета были плотно закрыты. Он оказался обладателем самого что ни на есть заурядного незапоминающегося лица и выглядел худым, даже хрупким.
Словно умалишенный Наньгун Лю продолжал непрестанно повторять:
— Я тебя нашел! Я нашел тебя!.. Ха-ха-ха!.. Я нашел тебя… Я тебя нашел…
Внезапно он поднял свой сияющий голубым светом, напитанный духовной энергией меч и безжалостно вонзил его в крепко спящего внутри духовного ядра скелета мужчину!
Кто мог ожидать, что человек, который до этого не подавал никаких признаков жизни, вдруг поднимет голову и откроет глаза. Наблюдавший за этим с земли Сюй Шуанлинь яростно закричал во все горло:
— Не смотри ему в глаза! Я ж, блять, говорил тебе не смотреть ему в глаза!
Однако Наньгун Лю стоял слишком близко к этому мужчине, поэтому оказался застигнут врасплох и не успел отвернуться до того, как их взгляды встретились. Все, что он успел увидеть — круглые собачьи глаза с багряно-алыми зрачками дикого зверя, проливающие кровавые слезы, и тут же все его тело охватила резкая разрывающая на части боль.
— А-а-а! — заорал он и полетел на землю. Если бы Сюй Шуанлинь не успел сотворить поддерживающее заклятие, то при таком неудачном падении он точно переломал бы себе все кости.
Быстро подойдя к нему, Сюй Шуанлинь в бешенстве топнул своей босой, покрасневшей от жара ногой по земле:
— Зачем ты посмотрел? Разве я не предупреждал, что если взглянешь ему в глаза, то почувствуешь все страдания его души? Ты…
Сюй Шуанлинь так и не договорил, потому что, пока он отчитывал его, Наньгун Лю, пошатываясь, поднялся с земли и его широкополая шляпа свалилась, обнажив растрепанный узел волос и пару до смерти испуганных глаз.
— А-а-а!.. А-а-а!
Лунный свет упал на ничем не прикрытое лицо. Он попытался прикрыться, но все было бесполезно. Его пальцы тут же свело судорогой боли, кожа, на которую падал лунный свет, начала трескаться и лопаться, обнажая ярко-алую, истекающую кровью плоть.
— А-а-а!
Наньгун Лю отчаянно закричал, пытаясь прикрыть лицо длинными рукавами, но из-за этого его руки обнажились до предплечий, и кожа на них так же начала стремительно рваться и покрываться кровоточащими трещинами.
Мо Жань и Чу Ваньнин, которые наблюдали за всем издалека, не могли поверить своим глазам… что творилось с Наньгун Лю?
Кто бы мог подумать... неужели он… не переносит лунный свет?
Шелковая ткань взметнулась по ветру, как крылья ястреба, когда Сюй Шуанлинь, сняв свою верхнюю одежду, набросил ее на голову Наньгун Лю, оставшись лишь в белом нательном платье. Полы его нижней одежды распахнулись, обнажив часть рельефной голой груди, однако, несмотря на зимнюю стужу, он словно и не чувствовал холода. Взглянув на бессильно осевшего на землю дрожащего Наньгун Лю, он разъярился еще больше и без всякого почтения к главе своей школы безжалостно пнул его голой ногой по голове:
— Чего разлегся, вставай! Если не убьешь его до того, как собранная нами духовная энергия иссякнет, будешь жалеть об этом всю оставшуюся жизнь!
Кто бы знал, что Наньгун Лю только на вид силен и могущественен, а по сути малодушный и никчемный человек, который, столкнувшись с трудностями, только и мог, что сидеть на земле, горько рыдая и размазывая сопли:
— Мне так больно… лучше умереть, чем так страдать… лучше умереть, чем так жить… Лицо в крови… Руки в крови…. Я больше не вынесу… Шуанлинь, я больше не могу… смени меня…
— Сменить тебя?! Мне заменить тебя?! Вечно я все делаю вместо тебя! — вспылил Сюй Шуанлинь и снова пнул его ногой по лицу. — Почему бы тогда тебе не отдать мне место главы, чтобы я и это делал за тебя?! Хватит!
— Ты думаешь, я против?! — взвыл упавший на землю от удара Наньгун Лю. — Думаешь, я этого не хочу?! Знаешь, как я устал от всего этого! Проклятие, наложенное на меня Ло Фэнхуа[1], отравило всю мою жизнь! Он позволил мне занять это высокое положение без права отказаться и уйти! Давай, бери! Я уже заждался, чтобы хоть кто-то сменил меня! Досадно только, что даже мой преемник не сможет снять с моей руки это проклятое кольцо!
[1] 罗枫华 luó fēnghuá ло фэнхуа «ловить сетью цветущий клен»; 罗 luó — сеть; тонкий шёлк; 枫 fēng — клен; 华 huá — цветок; юность; красота; цветущий, роскошный, блестящий; прекрасный.
— Ло Фэнхуа? — шепотом повторил Мо Жань. — Такое знакомое имя, кажется, я где-то уже слышал его.
— …Конечно, ты его слышал! Он был главой Духовной школы Жуфэн до Наньгун Лю. — Чу Ваньнин, который все это время внимательно слушал весь разговор между этими двумя, нахмурил брови. — Если подумать, он был главой всего два года, а потом скоропостижно скончался от неизлечимой болезни.
Мо Жань был ошеломлен:
— Но ведь Духовной школой Жуфэн на протяжении множества поколений управляли выходцы из рода Наньгун. Как вышло, что место главы смог занять кто-то по фамилии Ло? Разве он из клана Наньгун?
— Так и есть, обычно место главы всегда занимал кто-то из семьи Наньгун, но Ло Фэнхуа стал главой Духовной школы Жуфэн, узурпировав власть.
Услышав объяснение Чу Ваньнина, Мо Жань вспомнил, что уже встречал упоминание об этом человеке в истории Духовной школы Жуфэн, которую он читал во время обучения, но места на страницах хроники ему было отведено совсем немного. История Духовной школы Жуфэн была слишком запутанной, и в ней было слишком много семейных неурядиц, вражды и обид, а ему было неинтересно вдаваться в суть этих бесконечных склок внутри одного рода, поэтому Мо Жань просто пролистал ту книгу, особо не вникая в подробности.
Широко открыв глаза, он переспросил:
— Так власть в школе Жуфэн была захвачена чужаком?
— Да. Поскольку в то постыдное дело был вовлечен нынешний глава, в обществе не принято вспоминать эту историю, — ответил Чу Ваньнин. — Путь Наньгун Лю к ведущей позиции в его школе нельзя назвать легким. Он был еще молод, когда отец сошел с ума и умер. Несмотря на то, что перед смертью он указал на него как на своего преемника, очень искуссному в заклинательстве и весьма честолюбивому младшему брату Наньгун Лю это решение пришлось не по вкусу. В ночь, когда умер их отец, он силой отнял у старшего брата перстень главы школы и занял место Наньгун Лю.
— Но если узурпатор — его младший брат, значит, он тоже должен носить фамилию Наньгун, причем тут Ло?
— Дослушай меня, — ответил Чу Ваньнин, наблюдая, как дрожащий Наньгун Лю медленно поднялся с земли и, закутавшись с ног до головы в брошенную ему Сюй Шуанлинем свободную одежду, опять начал карабкаться по позвоночнику скелета к факелу, пылающему в центре его груди. — Младший брат Наньгун Лю был очень кровожадным и жестоким, — продолжил свой рассказ Чу Ваньнин. — Всего через три месяца после того, как ему удалось узурпировать пост главы, воспользовавшись своим положением, он убил двух глав школ Верхнего Царства. Поговаривали, что поводом стала обида, затаенная со времен соревнования на горе Линшань: вроде как из-за того, что он был незаконнорожденным младшим сыном главы Духовной школы Жуфэн, они создавали ему проблемы во время прохождения этапов состязания и были предвзяты при выборе победителя… Но на этом этот человек не остановился и впоследствии всех, на кого он затаил обиду, всех тех, кто когда-то оскорблял и порицал его, он приказал вытащить на главную площадь Духовной школы Жуфэн и выколоть им глаза. Я не видел собственными глазами это злодеяние, но по сохранившимся в летописях свидетельствам очевидцев, чтобы вывезти вырванные глаза с площади, потребовалось три повозки.
Сердце Мо Жаня перехватило от ужаса, но он не проронил ни слова.
Сейчас вполне естественно было бы гневно бранить жестокого тирана, вот только в его положении разве имел он право кого-то осуждать и проклинать?
Чу Ваньнин в этой жизни знать не знает, что в прошлом существовании Мо Жань делал вещи и похуже. Так, из-за личной обиды он под корень истребил почти всех людей, живших в семидесяти двух городах Жуфэн, а также во время казни начальника одного из городов использовал плод линчи[2], чтобы растянуть его агонию на год.
[2] 凌迟果 língchí guǒ «плод линчи». От переводчика: считалось, если вложить в рот умирающего плод линчи, то можно продлить его последний вздох, а значит, боль от последнего шага за грань жизни и смерти, на триста шестьдесят пять дней. Остановка сердца станет бесконечной пыткой, по сравнению с которой казнь линчи покажется актом милосердия. Линчи́ 凌遲 «затяжная экзекуция» 杀千刀 «смерть от тысячи порезов» — особо мучительный способ смертной казни через отсечение от тела жертвы небольших фрагментов плоти в течение длительного периода времени.
На самом деле, когда он на этот раз приехал в Жуфэн, Мо Жань всеми силами старался избежать встречи с тем градоначальником, ведь его ненависть к этому человеку была слишком глубока и он боялся, что, увидев его, может вновь потерять человеческий облик и сделать что-нибудь безумное.
Приходилось признать, что ему до сих пор так и не удалось изменить свою жестокую натуру.
Так как он мог осуждать кого-то за кровожадность и жестокость?
Тем временем Наньгун Лю все ближе подбирался к сердцу огромного скелета, и по мере того, как он приближался к своей цели, холодное сияние меча в его руке становилось все интенсивнее.
— Ло Фэнхуа был учителем этого человека. Не в силах смириться с его бесчинствами и жестокостью, в союзе с Наньгун Лю он устроил мятеж. Однажды ночью они подняли восстание и успешно сместили этого человека с позиции лидера Духовной школы Жуфэн. Но тут жажда власти охватила Ло Фэнхуа, и, завладев перстнем главы, он не отдал его Наньгун Лю…
Пораженный Мо Жань спросил:
— Он что, сам его надел?
— Верно, — ответил Чу Ваньнин. — Символ главы каждой духовной школы несет на себе мощное заклятье, кратно усиливающее духовную силу, и признает лишь одного хозяина. В Духовной школе Жуфэн таким атрибутом власти[3] является перстень. Кто бы ни надел его, он будет признан главой, и только смерть может разорвать эти узы.
[3] 信物 xìnwù синьу «знак доверия» — свидетельство; залог (предмет, подтверждающий соглашение); символ.
— …Учитывая, что Ло Фэнхуа пробыл у власти всего два года, прежде чем внезапно скончался, неужели Наньгун Лю убил его, чтобы вернуть себе место главы школы?
Чу Ваньнин покачал головой:
— В официальной хронике школы Жуфэн говорится, что Ло Фэнхуа умер от болезни, после чего Наньгун Лю вернул себе перстень главы школы, но как там все было на самом деле вряд ли кто теперь расскажет. Сам видишь, Наньгун Лю приложил все силы, чтобы выманить этого монстра на бой, а теперь сыпет обвинениями и проклятиями… так что, боюсь, в этой истории все не так просто.
Мо Жань тоже думал, что дело это непростое, но в голове у него созрел еще один важный вопрос:
— А младший брат? Что случилось с младшим братом Наньгун Лю, после того, как его свергли?
— Умер, — ответил Чу Ваньнин. — В ночь мятежа Ло Фэнхуа «очистился от плевел[4]» и своими руками прервал жизнью своего ученика. Говорят, он разрезал его на множество кусков, изрубил в кровавую кашу.
[4] 清理门户 qīng lǐ mén hù «очиститься от плевел» — действо, когда наставник наказывает/уничтожает/изгоняет своего ученика, причинившего вред школе.
Мо Жань: — …
Он чувствовал себя совершенно опустошенным, не в силах избавиться от мыслей о том, что если бы в этой жизни Чу Ваньнин узнал о его былых деяниях, то не захотел бы тогда его Учитель также «очиститься от плевел» и порубить его на куски?
Из омута душевных терзаний его выдернул громкий грохот. Это Наньгун Лю все-таки смог пронзить мечом скрытого внутри огромного скелета человека. Скелет оскалил зубы и издал исполненный страдания оглушительный рев, ударил рукой по земле, сминая мандариновые деревья вместе с висящими на них золотистыми плодами.
Острый цитрусовый запах смешался с запахом крови, накрыв всю округу странным дурманящим ароматом. Монстр вдруг замер, затем опустился коленями на землю, и в брызгах лавы его белые кости в один миг превратились в пепел, что рассеялся, как дым на ветру…
Наньгун Лю извлек свой длинный меч из тела и, подхватив под мышки выпавшего из скелета мужчину, в экстазе закричал:
— Я сделал это! Я свободен! Теперь проклятие уничтожено… Разрушено проклятие! Ха-ха-ха!
Оседлав ветер, он вместе со своей ношей спустился на землю как раз в тот самый момент, когда у озера Ганьцюань появилась первая группа совершенствующихся из Дворца Шилэ.
Когда прибывший первым глава Гуюэе, Цзянь Си, увидел клокочущую лаву, даже его бесстрастное надменное лицо дрогнуло:
— Негасимое Адское Пламя[5]?
[5] 无间地火 wújiàn dìhuǒ у цзянь дихо — «непрерывный подземный огонь».
Он тут же повернулся и, взмахнув рукавом, посыпал идущих следом за ним людей духовным порошком Водных Уз. Каждая школа имеет свои методы защиты от воздействия стихий. Если не брать в расчет разницу в мастерстве и заклинаниях, для защиты от пламени обычно применялись барьеры, и только в Гуюэе для этого использовались духовные порошки, которые были способны противостоять даже адскому пламени.
Закончив с этим, Цзянь Си сердито повернул голову и строго спросил:
— Наньгун Лю, что тут происходит?!
Но Наньгун Лю как будто и не слышал его, крепко вцепившись в выпавшего из огромного скелета человека. Пламя вокруг тела этого мужчины уже погасло, а с ним мертвеца покинули сознание и духовная сила. Глаза были закрыты, и сейчас он мало чем отличался от обычного трупа, бессильно лежавшего в когтях у Наньгун Лю.
Сюэ Чжэнъюн, заметив Мо Жаня и Чу Ваньнина, тут же бросился к ним, взволнованно крича на ходу:
— Жань-эр, Юйхэн, с вами все в порядке? Мэн-эр… Где Мэн-эр?!
Мо Жань поспешил успокоить его:
— С Сюэ Мэном все в порядке, он там…
Взглянув в указанном направлении, Сюэ Чжэнъюн увидел, что все тело Сюэ Мэна опутала огромная ивовая лоза, оставив открытым только бледное безжизненное лицо. Пошатнувшись от нахлынувших чувств, он бросился к Сюэ Мэну, но Мо Жань успел перехватить его, крепко схватив за плечо:
— Дядя, Сюэ Мэн сейчас без сознания, но это временно. Так будет лучше для него. Внутри этой ивовой лозы он сейчас в сравнительной безопасности. Не ходи, останься с нами.
Разгоряченный и взволнованный Сюэ Чжэнъюн тут же потребовал ответа:
— В конце-то концов, что здесь случилось? Даже с большого расстояния мы видели, как в мир прорвался огромный демон! Глава Наньгун… — его речь оборвалась, как только, развернувшись, он увидел сидящего в озере лавы Наньгун Лю с безжизненным телом на руках.
Он внезапно почувствовал, что было в этом что-то неправильное. Почему этот труп кажется ему знакомым?
Кажется, это и правда было очень давно, прошло так много лет… и все же когда-то он уже видел лицо этого мужчины…
Черты этого человека были настолько обычными, что за прошедшие годы почти стерлись из памяти Сюэ Чжэнъюна и ему никак не удавалось вспомнить, где именно он видел его прежде, однако ощущение неправильности с каждой секундой только нарастало. В этот момент Наньгун Лю внезапно поднял окровавленное лицо и уголки его рта искривились в широкой улыбке, глаза вспыхнули странным блеском, а с губ сорвался безумный хохот. Сейчас его поведение и облик полностью отличались от привычной заискивающей и льстивой личины.
Тем временем подоспели еще несколько человек, среди которых оказались Е Ванси и Наньгун Сы.
— Отец... — пробормотал Наньгун Сы.
Заметив Сюй Шуанлиня, Е Ванси изумленно воскликнула:
— Отец?!
Сюй Шуанлинь взглянул на Е Ванси и, покачав головой, сделал ей знак не подходить ближе. Адская лава бушевала у подола его одежд, распахнутое белоснежное нижнее платье развевалось на ветру, а на губах играла легкая ленивая улыбка. Чуть вздернув подбородок, он с интересом наблюдал за шумной суетой, порожденной призванным им на землю Адом Пылающего лотоса.
Стоя босыми ногами на голой земле, Сюй Шуанлинь то и дело шевелил округлыми пальцами, когда из-под них вылетали огненные искры. Опустив голову, он словно чего-то ждал, и отблески огня отражались в его глазах, словно резвящиеся в ночном пруду золотисто-красные карпы.
— А-а-а!.. — вдруг из толпы собравшихся у берега заклинателей раздался женский вопль.
Сюй Шуанлинь даже не поднял головы, только лишь губы его растянулись в довольной усмешке. Конечно, он знал, что произошло, и уже услышал чавкающий звук поедания плоти.
За его спиной под серебристым светом луны Наньгун Лю, вцепившись в тело мертвеца, разорвал зубами его шею и теперь жадно высасывал то, что когда-то было кровью.
После того вопля никто больше не издал ни звука, никто не пытался остановить или осудить. Шокированные и испуганные люди замерли, не в силах поверить, что подобное происходит у них на глазах…
Наньгун Лю, глава лучшей духовной школы в мире, самым позорным образом, словно озверевший от голода падальщик, жрал мертвечину?
Как… такое… возможно?..
— Отец!
Наньгун Сы первым не выдержал и, словно охваченный безумием, помчался к Наньгун Лю. Вцепившейся в него Е Ванси не удалось его остановить, поэтому она побежала вместе с ним.
— Отец, что ты делаешь?! Зачем ты это делаешь?!
— Глава…
Наньгун Лю словно и не слышал его. Он остервенело отрывал от трупа большие куски плоти и тщательно пережевывал. Одежда, под которой он прятал свое лицо, давно уже свалилась с него, и в свете луны красная кожа продолжила трескаться, причиняя ему еще большие страдания. Чем больнее ему было, тем отчаяннее он вгрызался в мертвую плоть, словно она была тем горьким лекарством, что могло излечить и облегчить его мучения.
Кто-то из молодежи не смог вынести этого зрелища, и из толпы послышались звуки рвоты, кто-то слабо стонал, кто-то бормотал, как заведенный:
— Как это возможно…
— Безумец… безумец…
— Как отвратительно…
Лунный свет неумолимо продолжал разрушать тело Наньгун Лю. Он все еще сидел, склонив голову над мертвецом, когда его шею свело судорогой и изо рта полилась слюна вперемешку с кровью и гнойной сукровицей. Тогда, задрав голову, он широко раскрыл свою окровавленную пасть и, дрожа всем телом, завопил во все горло:
— А-а-а! А-а-а-а-а!
Вопреки ожиданиям, несмотря на то, что он поедал плоть этого человека, ничего не изменилось, и его кожа продолжала трескаться в лунном свете.
Все лицо его было в крови, и только вокруг глаз еще оставалась небольшая область неповрежденной кожи. Наньгун Лю отбросил мертвое тело и, наступив на него, резко развернулся, чтобы вцепиться в полы одежды Сюй Шуанлиня, рыча как дикий зверь:
— Что случилось? Почему это не подействовало?!.. Все бесполезно!
Его вены вздулись, руки тряслись, глаза покраснели, и из них катились крупные слезы боли.
— Больно… До смерти больно!.. Я хочу умереть!.. Я хочу умереть! — отчаянно кричал он, срывая голос. Внезапно ему в голову пришла какая-то мысль. Выпустив ворот Сюй Шуанлиня, он склонился над трупом, чтобы вырезать его сердце. — Духовное ядро! Ну конечно, простой плоти не хватает духовности… Я съем его духовное ядро! Духовное ядро!.. Духовное ядро, духовное ядро…
Он неспешно вырезал мечом сердце из груди трупа и в порыве безумия почти ласково погладил его окровавленными ладонями.
В этот миг острые когти безжалостно вонзились в его спину, насквозь прошив его грудную клетку!
Брызнула свежая кровь!
Наньгун Лю оцепенел. Похоже, что он не почувствовал боли, даже не понял, что с ним случилось, и просто неосознанно повернул голову к нападавшему.
Подняв свои налитые кровью глаза, он увидел чистого и бодрого Сюй Шуанлиня, который с легкой улыбкой на лице смотрел на него.
— Зачем тебе его есть? Что бы ни сожрали люди, подобные тебе, все не впрок[6].
[6] 浪费 làngfèi ланфэй — излишние траты, напрасные расходы; расточительство.
Автор: Жоубао Бучи Жоу. Перевод: Feniks_Zadira, Lapsa1
< Глава 163 ОГЛАВЛЕНИЕ Глава 165 >
Глоссарий «Хаски» в виде таблицы на Google-диске
Арты к главам 161-170
Наши группы (18+): VK (частное), Telegram, Blogspot
Поддержать Автора (Жоубао Бучи Жоу) и пример как это сделать
Поддержать перевод: Patreon / Boosty.to / VK-Donut (доступен ранний доступ к главам).
Комментарии
Отправить комментарий