ТОМ III. Решающий бой. Глава 212. Гора Цзяо. Великий глава. Новелла: «Хаски и его Учитель Белый Кот»

ТОМ III. Решающий бой

Глава 212. Гора Цзяо. Великий глава

— Ни шагу вперед! Назад! Все назад! Отступайте к подножью горы!

Люди начали поворачивать головы в ту сторону, откуда раздался отчаянный крик. Сначала они увидели Мо Жаня, буквально летевшего к ним, едва касаясь земли полами своей черной походной одежды, а уж потом разглядели женский труп, который с диким воем пытался его догнать.

— Жань-эр?! — испуганно воскликнул Сюэ Чжэнъюн. — Что… что случилось?!

— Назад! Все возвращайтесь! — кричал Мо Жань, сверкая черными как смоль глазами, похожими на вынутые из ножен мечи. Повернувшись к Наньгун Сы, он громко крикнул:

— Наньгун! Опускай Разделяющий Души Камень!

Наньгун Сы тут же бросился наверх… туда, где над захоронением «Беззаветно преданных душ» располагались многочисленные могилы высокопоставленных учеников-последователей прошлых поколений школы Жуфэн. Чтобы страдания душ погибших не вредили следующим поколениям, между двумя кладбищами была возведена огромная разделительная стена.

Наньгун Сы бросился к ней со всех ног, а Е Ванси следовала за ним по пятам, но не успели они добежать до стены, как Наньгун Сы вдруг замер словно вкопанный…

Он внезапно увидел, что с вершины медленно спускается группа людей, одетых в украшенные вышитыми журавлями сине-зеленые форменные одежды, подпоясанные развевающимися на ветру шелковыми кушаками. В какой-то момент показалось, что Духовная школа Жуфэн не истреблена и им навстречу спускается огромное войско бесстрашных героев, доблестных последователей Духовной школы Жуфэн в расцвете его славы и могущества.

Но Наньгун Сы знал, что это не так.

И Е Ванси тоже это прекрасно понимала.

Кроме того, было у всех этих последователей Жуфэн кое-что, отличавшее их от обычных людей: у каждого на глазах была повязана голубая лента, украшенная вышитыми журавлями.

Казалось бы, небольшая деталь, но любой из рода Наньгун прекрасно понимал, что это значило... глаза живого человека никогда не закроют этой лентой. Перед тем, как закрыть гроб, наставник повязывал ее умершему последователю Духовной школы Жуфэн в знак того, что теперь, когда пришла пора верхом на журавле лететь на запад[1], его взор будет видеть лишь благословенные облака и, возродившись в новой жизни, он обретет заслуженное счастье...

[1] 驾鹤西去 jià hè xī qù «верхом на журавле унестись на запад» — красивая метафора к «уйти из жизни».

Все, кто сейчас спускался к ним с вершины горы, были покойниками Жуфэн!

Наньгун Сы попятился назад и, подняв руку, неосознанно прикрыл Е Ванси своим телом.

Не поворачивая головы, он лишь тихо прошептал:

— Спускайся.

— …

— Уходи! Скажи образцовому наставнику Мо, что уже слишком поздно — Сделав глубокий вдох, Наньгун Сы с трудом справился с дрожью в  голосе, чтобы буквально выдавить из себя следующую фразу: — Все лучшие ученики-последователи Духовной школы Жуфэн из прошлых поколений пробудились от вечного сна и теперь направляются к подножью горы.

— Но как же ты?!

— Я задержу их немного, а тебе нужно поспешить, — Наньгун Сы совсем немного повернул к Е Ванси свое побледневшее лицо и продолжил, — отступайте к подножью горы. Как только достигнете границы барьера, запусти сигнальный огонь, и я сразу же спущусь.

Е Ванси до крови прикусила губу. Она понимала, что спорить бесполезно, и все, что она могла сделать сейчас, — это развязать свой колчан и бросить его Наньгун Сы, сказав своим низким глубоким голосом:

— Лови. Ты вечно забываешь взять побольше.

Когда она добежала до склона, там уже развернулась жестокая битва. Притаившиеся в зарослях и за скалами трупы верных слуг школы Жуфэн, как саранча, высыпали из своих укрытий и набросились на идущих по лестнице заклинателей. Одетые в погребальные саваны мертвенно-бледные трупы нахлынули словно снежная лавина и смешались с живыми людьми в разноцветных одеяниях разных духовных школ. Если смотреть на это издалека, подобное зрелище поражало воображение, однако цена этой грандиозной батальной сцены была слишком высока. В считанные минуты все окрестности горы Цзяо заполнились лязгом мечей и полными скорби криками смертельно раненных людей.

Е Ванси краем глаза заметила, что в некоторых взорванных во время битвы нефритовых гробах лежали только погребальные принадлежности, одежда и утварь, но сложены они были так, что, пока саркофаг был закрыт, их запросто можно было принять за человеческий труп. Ее приемный отец все просчитал и действовал как хитрый кролик[2], оставив на виду безмятежно затихший погост с «беззаветно преданными душами», а на самом деле давно поднял все эти трупы и спрятал их в тайных местах для того, чтобы, когда они доберутся до вершины, мобилизовать «Курган высокопоставленных учеников-последователей» и одновременно атаковать и с тыла, и с фронта.

[2] 狡兔 jiǎotù цзяоту «хитрый заяц»; от идиомы 狡兔三窟 jiǎotù sānkū цзяоту саньку «у хитрого зайца три норы» — обр.: иметь множество лазеек, пускать в ход самые хитрые уловки.

Он мастерски расставил сети, а они были рыбой, попавшей в них.

Наконец Е Ванси удалось обнаружить Мо Жаня в самой гуще боя:

— Образцовый наставник Мо!

Одновременно сражавшийся с пятью ожившими трупами Мо Жань, услышав голос Е Ванси, вскинул голову и, не скрывая тревогу, обратился к ней:

— Почему...

Увидев лицо Е Ванси, он осекся, поняв все без слов и смачно выругался.

Воспользовавшись тем, что он отвлекся, один из зомби вцепился зубами ему в руку. Когда Мо Жаню не удалось его стряхнуть, он в гневе засунул руку в высохший рот и, безжалостно схватив полусгнивший язык трупа, просто вырвал его целиком.

— Оу!

Хлынула черная кровь, зомби отпустил его руку. Мо Жань тут же отбросил его ударом локтя в грудь, и труп рухнул на землю.

Черные глаза Мо Жаня злобно блеснули, лицо стало мрачнее грозовой тучи. Когда его свирепый взгляд остановился на ней, Е Ванси невольно вздрогнула, но тут же взяла себя в руки и сказала:

— А-Сы сказал, что вам всем нужно как можно быстрее отступить к подножью горы и там ждать его!

Мо Жань кивнул. Заклинание усиления звука в одно мгновение распространило его голос по всему полю сражения.

— Не ввязывайтесь в бой! Отходим к подножью горы! Все отступаем к подножью! Отступаем!

Хуан Сяоюэ тут же поспешил выразить свою обеспокоенность:

— Вообще-то мы сюда для того и пришли, чтобы биться не на жизнь, а на смерть с Сюй Шуанлинем, и вроде ничего неожиданного пока не случилось. Разве правильно теперь отступать?

Вообще-то Мо Жаню сейчас было глубоко начхать на его мнение по этому вопросу. Как говорится, в погоне за богатством люди гибнут, как птицы в погоне за пропитанием. Хуан Сяоюэ так рвался на гору Цзяо исключительно потому, что надеялся запустить руки в сокровищницу Тяньгуна, родового храма Духовной школы Жуфэн, поэтому продолжал вести себя как что-то среднее между «занозой в заднице» и «затычкой во все щели». Не обращая внимания на его возмущенные вопли, Мо Жань добавил в свой голос строгости и еще раз повторил:

— Если не хотите умереть, спускайтесь с горы! Немедленно! Все вниз!

Несмотря на то, что боевые навыки мертвых слуг были довольно слабы, их все же было не сравнить с трупами простых мирян с горы Хуан, которые «не могли и курицу связать». Кроме того, они не боялись боли и их было очень много: стоило одному упасть, как его место занимало еще несколько, так что к тому времени, когда люди отступили к подножью горы, уже погибло больше десятка заклинателей.

Естественно, Хуан Сяоюэ отступил вместе со всеми, ведь он прекрасно понимал, что с его слабыми способностями самому ему никогда не достигнуть вершины горы.

Однако, кипя от возмущения, он не смог удержаться от язвительного комментария:

— Кстати, образцовый наставник Мо, разве не вы настаивали на том, чтобы мы поднялись на гору Цзяо, а теперь в разгар боя вы же просите нас отступить. С вашим полководческим талантом, может, скажете, куда нам теперь податься? Может, тогда уж встанете во главе нашего бегущего воинства, чтобы возглавить наше позорное отступление за магический барьер?

В прошлой жизни это трусливое ничтожество не удостоилось бы чести даже сапоги чистить Наступающему на бессмертных Императору. Впрочем, тогда он не стал бы даже убивать эту шваль, чтобы руки не запачкать. Однако в этой жизни, только потому что Мо Жань больше не был темным владыкой и выбрал путь праведного образцового наставника, он не мог при всем честном народе даже оплеуху ему дать.

Однако Мо Жань был на пределе и больше не мог просто игнорировать его.

Хуан Сяоюэ собирался сказать что-то еще, как вдруг заметил впереди клубы пыли, из которых очень скоро показался Наньгун Сы верхом на обретшем свои истинные размеры демоническом волке Наобайцзине. Он мчался обгоняя ветер, а позади него следовала лавина из сотен высокопоставленных последователей Духовной школы Жуфэн. Стоило Хуан Сяоюэ увидеть это зрелище, как он испуганно заголосил:

— Ох! Плохо дело! Засада!

Мо Жань прищурился, про себя подумав, что, если уж этот старый хрыч, наконец допер, какую ловушку им приготовил Сюй Шуанлинь, все же нельзя считать его безнадежным тупицей.

Но тут Хуан Сяоюэ опроверг все его умозаключения, громко заорав:

— Наньгун Сы! Совсем страх потерял?! Оказывается, ты специально собрал на горе Цзяо недобитые остатки Духовной школы Жуфэн, чтобы вступить в бой с другими духовными школами?

Мо Жань: — …

Тем временем Наньгун Сы, низко склонившись к шее мчащегося со скоростью выпущенной из лука стрелы демонического волка, продолжал отрываться от преследователей, оставив их далеко позади. К этому времени даже до Хуан Сяоюэ дошла вся абсурдность его обвинений, однако на его лице не появилось и следа раскаяния. Вместо этого он, судорожно сглатывая, вытаращился на надвигающуюся на них подобно высокому приливу волну из оживших мертвецов в голубых одеждах.

Влетев в толпу живых, Наньгун Сы соскочил со спины демонического волка и, сунув в руки Е Ванси колчан, задыхаясь, сказал:

— Стрелы еще остались, возвращаю тебе. Забирай всех и выводи с горы.

Не успела Е Ванси облегченно выдохнуть, услышав первую часть предложения, как прозвучала вторая, которая заставила ее тут же вскинуть голову, в страхе уставившись в лицо Наньгун Сы:

— Что ты собираешься сделать?

— Да так, одну мелочь…

Стоявший неподалеку от них Хуан Сяоюэ, все это время неотрывно наблюдавший за приближением оживших старших последователей Жуфэн, наконец начал понимать, что очень скоро ему на своей шкуре придется узнать, как хороши в бою эти умершие десятки, а то и сотни лет назад герои прославленной великой школы. Пытаясь справиться с холодным ужасом, от которого у него вспотели даже ладони, он обернулся к последним живым потомкам Жуфэн и разразился проклятиями:

— Наньгун Сы! Мало тебе уже причиненных людям страданий! Ты такая же мразь, как твой папаша! Зачем было тащить за собой этих тварей? Хочешь, чтобы мы убили их вместо тебя?

Увидев, что Наньгун Сы не удостоил его даже взглядом, Хуан Сяоюэ пришел в еще большую ярость и дрожащим голосом продолжил:

— А! Теперь-то я понял, что ты задумал… Побоялся, что в одиночку не сможешь подняться на гору, чтобы добраться до сокровищницы и завладеть богатствами, спрятанными там твоим ушлым папашей, поэтому притащил нас на эту гребаную гору, чтобы мы путь для тебя расчистили! Наньгун Сы! Вот, значит, каков твой коварный план!

Видя, что в своем злословии Хуан Сяоюэ переходит все границы допустимого, стоящий рядом с ним Сюэ Чжэнъюн не сдержался и, нахмурившись, сказал:

— Довольно, даос Хуан, придержи язык.

— Придержать язык? С какой стати я должен придерживать свой язык? — Хуан Сяоюэ и раньше не мог похвастаться большим влиянием в Нижнем Царстве, так что в обычной ситуации, вспомнив о репутации Сюэ Чжэнъюна, он, скорее всего, угомонился бы. Однако этот алчный человек так увлекся мечтой о славе и богатстве, что даже в этот критический момент не смог отбросить свои амбициозные планы и набросился с бранью на Наньгун Сы. — Чего еще ждать от такого мерзкого отродья с сердцем волка и душой тигра! Кто мог подумать, что ты решишь использовать выдающихся героев, чтобы расчистить себе дорогу! Где твоя совесть?!

Наньгун Сы: — …

Не остановившись на этом, Хуан Сяоюэ гневно прорычал:

— Такой человек, как ты, должен был смертью искупить свои грехи перед Небом и людьми, но вместо этого ты сбежал из могильника да еще привел за собой это море трупов, ты…

Хлоп!

В этот миг все услышали громкий звук пощечины. Чья-то рука не дрогнула и в самом деле нанесла удар по лицу Хуан Сяоюэ.

Е Ванси, которая всегда была человеком чести, задыхаясь и дрожа от гнева, все еще стояла с занесенной рукой, яростно взирая на упавшего к ее ногам человека.

— Скотина! — хрипло припечатала она. — Перед могилами героев нашей Духовной школы Жуфэн, как смеешь ты, мужлан, открывать свой грязный рот и исторгать из него словесные нечистоты?!

Толпа учеников Палаты Цзяндун тут же обнажила мечи, направив их на Е Ванси. Заклинательница средних лет из свиты Хуан Сяоюэ, картинно вскинув красивые брови, обрушилась на нее с бранью:

— Ты, недомужчина-недоженщина, тварь безродная, как смеешь поднимать руку на нашего старшего?! Это ты скотина! Верная сука Жуфэн!

Выкрикивая оскорбления, она изготовилась наброситься на Е Ванси. Мо Жань хотел уже вмешаться, чтобы защитить ее, но внезапно услышал звук рассекающей воздух ивовой лозы.

…В ослепительном золотом сиянии из толпы вышел Чу Ваньнин. Сжав в руке рукоять Тяньвэнь, он угрожающе прищурил свои раскосые глаза феникса и, повернувшись спиной к Е Ванси, встал перед учениками Палаты Цзяндун.

— Я уже говорил, — выделяя каждое слово, медленно сказал он, — Наньгун Сы — мой ученик. Если кто-то из вас, милостивые государи, желает предъявить ему что-то минуя суд Цитадели Тяньинь, тогда сначала вам придется обсудить это со мной. Выбор за вами: будет это справедливое разбирательство или поединок...

В воцарившейся мертвой тишине он добавил…

— Поединок до победного конца.

Атмосфера в один миг охладилась до абсолютного нуля.

Палата Цзяндун не могла напасть, а отступить сейчас было равносильно полной потере лица… Да и способны ли они пошатнуть авторитет почитаемого всеми Бессмертного Бэйдоу Чу Ваньнина? Более того, если Чу Ваньнин на самом деле связан узами наставничества с Наньгун Сы, то разве кого-то удивит, что после такого он станет их кровным врагом?

А между тем толпа живых мертвецов все приближалась…

Кто-то не выдержал и громко закричал:

— Хватит спорить! Давайте сначала выберемся отсюда, а потом вы вернетесь к этому разговору! Сначала надо придумать, что делать! Как нам сейчас поступить?!

— Сражаться?

— Мы разве не за этим сюда пришли? Тогда зачем нам отступать к подножью? Здесь или внизу — какая разница, где биться с врагом?

«Действительно, а какая разница?» — подумал Мо Жань.

Хотя он точно знал, что действия Наньгун Сы совершенно точно имели под собой какое-то основание. Раз уж последний потомок рода Наньгун велел им отступать к подножью, значит, в его голове уже созрел какой-то план.

Не удержавшись, он решил повнимательнее взглянуть на странно молчаливого Наньгун Сы и только теперь наконец заметил странный блеск в его глазах.

…блеск, который заставил его содрогнуться.

— Наньгун! — громко окликнул он, но все было бесполезно. Оказывается, все то время, пока Хуан Сяоюэ оскорблял и бранил его, Наньгун Сы читал про себя какое-то тайное заклинание.

Теперь же, когда Мо Жань заметил это, было уже поздно его останавливать.

Бесчисленные лозы с грохотом пробились из-под земли, и в тот же миг Мо Жань, Е Ванси, Сюэ Мэн и все остальные люди оказались  плотно опутаны ими и практически одновременно отброшены за пределы магического барьера горы Цзяо.

От охватившего ее ужаса Е Ванси побледнела до мертвенной белизны и громко закричала:

— А-Сы! Что ты делаешь?!

Она хотела прорваться обратно, но Наньгун Сы вскинул руку, останавливая ее, а потом... повинуясь взмаху его руки, две статуи охранявших могилы божественных защитников встали и в облаке пыли и каменной крошки сделали шаг вперед. Один поднял правую, а другой — левую руку, и когда они соединили их вместе, в тот же миг новый полупрозрачный магический барьер закрыл проход на гору Цзяо, преграждая путь всем, кто остался снаружи.

Теперь Наньгун Сы в одиночестве стоял перед воздвигнутой им магической стеной. На него надвигался девятый вал из тысяч поднятых трупов, а за его спиной был барьер и люди за ним.

Наконец он заговорил:

— Вся лоза горы Цзяо — драконьи жилы и вены, способные все сущее утянуть за собой под землю, поэтому вы не можете быть здесь, внутри. Только лишь те, в чьих жилах течет кровь рода Наньгун, могут отдать приказ драконьим жилам и заставить их утянуть под землю все, что движется. Однако драконья лоза не может определить, кто друг, а кто враг, поэтому похоронит заживо всех, кто будет в пределах барьера.

Вне себя от скорби и гнева, Е Ванси яростно закричала:

— Наньгун Сы! Ты ведь даже не замечаешь, что ты там совсем один! — Не в силах пробиться к нему сквозь барьер, она могла только кричать и звать его. — Наньгун Сы!

— Почему один? — Наньгун Сы развернулся к ней вполоборота, — А ты не со мной?

— …

После этого, словно о чем-то вспомнив, он вдруг криво усмехнулся.

Эта сияющая боевым задором улыбка, не появлявшаяся на его лице с тех пор, как была уничтожена Духовная школа Жуфэн, расцвела во мраке ночи, вновь ударив копытом, словно необъезженный дикий конь. Казалось, вместе с этой дерзкой и пламенной улыбкой к нему вернулся неукротимый дух прежнего пылкого юноши, готового в любой момент положиться на судьбу и взглянуть смерти прямо в лицо.

Как много лет назад, когда они с Е Ванси впервые вместе проходили испытание в мире грез, с точно таким же выражением на лице и точно так же держа меч перед собой, он со смехом сказал ей:

— Все-таки вы, девчонки, и правда такие бесполезные, но в конце концов я все еще хочу защищать тебя.

Сказав это, он отвернулся и широким шагом направился навстречу клокочущему приливу из мертвецов.

Шаг.

Два шага.

Три шага.

Стоп.

Наньгун Сы воткнул меч в землю и, размотав повязку на руке, безжалостно провел ладонью по лезвию меча.

Горячая алая кровь потекла вниз по кровостоку меча, чтобы пролиться на влажную глину горы Цзяо.

В устремленном вперед холодном взгляде Наньгун Сы не было ни капли страха.

Он не знал, что в это мгновение в глазах стоящего по ту сторону барьера Мо Жаня его тень наложилась на силуэт Е Ванси, какой он видел ее в прошлой жизни в том самом последнем смертельном бою, и в какой-то момент эти двое стали практически одним целым, которое нельзя разделить на части.

— Кровавое подношение для мышц и костей Цан-Луна, — крикнул Наньгун Сы. — Сформировать боевое построение!..

Подняв песчаный смерч из глины и пыли, бесчисленные лозы вырвались на поверхность из-под растрескавшейся земли. Эти лозы полностью отличались от тех, что до этого связали и выбросили людей за пределы барьера: на кроваво-алых стеблях не было листьев и ветвей, так что со стороны они напоминали поднявшиеся из глубин горы Цзяо толстые кровеносные сосуды, которые в мгновение ока захватили каждый труп, находившийся под управлением техники Вэйци Чжэньлун.

Использовав только собственные духовные силы, Наньгун Сы смог призвать из-под земли тысячи драконьих жил, в одно мгновение израсходовав очень много духовной энергии. На его лбу выступила испарина, сжимающая меч рука подрагивала, вены на тыльной стороне ладони вздулись, старая рана разошлась, и алая кровь бурным потоком хлынула на землю…

— Погрузить вниз! — когда он отдал последний приказ, его лицо стало мертвенно-белым, а тело начала бить дрожь.

Тысячи драконьих жил, яростно вцепившись в опутанных ими с ног до головы мертвецов, начали тянуть их под землю, но ожившие трупы явно не собирались смириться со своей участью и, исступленно вопя и рыча, начали сопротивляться.

Все это время Наньгун Сы продолжал делиться духовными силами с драконьими жилами, но из-за того, что трупы боролись с ними, ему приходилось отдавать все больше духовных сил, при помощи кровавой жертвы побуждая драконьи жилы еще сильнее затягивать этих мертвяков вниз.

Лодыжки... голени… бедра…

Ожившие трупы выли и рычали, вытягивали шеи и хрипло вопили, брызгая гнойной слюной.

Наньгун Сы начал задыхаться… бедра… по-прежнему только по бедра…

Он чувствовал, что его духовные силы почти иссякли, а ему так и не удалось похоронить эти ожившие трупы в скале. Вопреки всему, мертвецы продолжали извиваться и цепляться за землю обеими руками, пытаясь вырваться на свободу.

Еще немного, до пояса… хотя бы до пояса...

Только тогда можно будет ослабить магический барьер и впустить людей. Тогда эти мертвецы не смогут разом вырваться на свободу и перевернуть ситуацию.

Хотя бы…

Еще немного…

Когда духовные силы окончательно иссякли, он начал использовать свое духовное ядро.

Наньгун Сы почувствовал приступ тупой боли в сердце. Его изначально неустойчивое и склонное к разрушению ядро начало мелко дрожать и трескаться. Он стиснул зубы, однако кровь продолжала сочиться из уголков губ.

Еще немного…

Пояс…

Хорошо, им уже было сложно двигаться, но этого все еще недостаточно. По сравнению с живыми людьми, эти полузасохшие трупы все еще слишком сильны, поэтому, если закопать их только до этого места, они все еще смогут выбраться.

Еще чуть-чуть!

— Кхэ-кхэ!.. — Пытаясь снова почерпнуть силу из своего духовного ядра, Наньгун Сы почувствовал сильное головокружение и, не устояв на ногах, опустился на колени, выплюнув полный рот крови. Кап-кап-кап... земля стала черной.

Пошатываясь, Наньгун Сы с трудом разлепил отяжелевшие веки и увидел несметную рать хорошенько потрепанных мертвецов, которых драконьи жилы затащили еще глубже. Теперь почти все они были зарыты по грудь...

На какое-то время все эти монстры были обездвижены.

Наньгун Сы широко улыбнулся, обнажив окровавленные зубы.

Он слышал, как за его спиной Е Ванси громко кричит:

— А-Сы! Хватит! Открой барьер! Скорее, открывай барьер!

Сюэ Чжэнъюн тоже закричал:

— Наньгун, скорее открывай барьер! Мы поможем тебе!

К их призывам присоединялось все больше голосов готовых помочь людей — в конце концов, в этом мире не все порочны и беспринципны.

Наньгун Сы все хохотал и хохотал. После истребления Духовной школы Жуфэн, стольких лишений и несправедливых обид он ни разу не заплакал, но сейчас из его глаз вдруг полились слезы.

Борясь с подступившими к горлу рыданиями, он хрипло пробормотал:

— …Я понял, сейчас открою… сейчас…

Он поднял дрожащую руку, чтобы снять защищающий людей магический барьер, но в этот момент земля вдруг содрогнулась, а потом начала мелко дрожать…

Почувствовав неладное, Наньгун Сы на миг замер, а затем медленно поднял голову и увидел перед собой то, во что не смог сразу поверить.

Драконьи жилы, которые только что, повинуясь его приказам, тащили ожившие трупы под землю, не просто ослабили путы… Обхватив за плечи закопанных по грудь мертвецов, они начали вытаскивать их из глинистой почвы...

— Невозможно… — потерянно пробормотал Наньгун Сы. — Это невозможно!

Как могла гора Цзяо ослушаться приказа хозяина?

Даже если бы сам Сюй Шуанлинь отдал противоположный приказ, эти драконьи жилы не стали бы повиноваться ему наперекор первому приказу, так как для крепко спящего тут злого драконьего духа все потомки рода Наньгун были равны.

Если два потомка семьи Наньгун отдадут горе Цзяо противоречащие друг другу приказы, водяной дракон просто остановит текущее действие и не будет делать ничего, не помогая никому из них и не вставая ни на чью сторону.

Но было одно исключение…

Наньгун Сы почувствовал, как по его телу побежали мурашки, стоило ему подумать о кое-ком...

От этой мысли он содрогнулся всем телом, чувствуя, как новый приступ боли сжимает в тисках его сердце. Тяжело дыша, Наньгун Сы медленно поднял голову, скользя взглядом по бесконечным ступеням из белого камня, покрытым бушующим морем живых мертвецов, к самой вершине горы.

Высокий и стройный мужчина, весь облик которого излучал героизм и величие, медленно спускался по длинной лестнице.

На нем были роскошные парчовые одежды с вышитым на них глотающим солнце и луну водяным драконом в море облаков. При каждом его шаге сияющие в лунном свете золотые и серебряные нити вышивки, переливаясь, отбрасывали блики, напоминающие рябь на воде.

Над его высоким прямым носом очень ровно и аккуратно была повязана шелковая лента, которой закрывали глаза покойникам Духовной школы Жуфэн, но она была не голубой, а черной, и вышит на ней был не журавль, а выпустивший когти, исторгающий пламя и молнии водяной дракон Цан-Лун.

Лицо Наньгун Сы стало белым, как лист бумаги. Все еще не веря в реальность происходящего, он не мог отвести взгляда широко распахнутых глаз от степенно спускающегося по лестнице мужчины.

— Как… как это возможно?.. Великий Первый глава… — пробормотал он.

В этот момент лунный свет, пробившись сквозь листву леса, осветил словно вырезанное из камня точеное лицо этого выдающегося героя своего времени.

Это и правда был он.

Тот единственный человек, который мог заставить гору Цзяо ослушаться приказа прямого потомка рода Наньгун, тот герой, что когда-то смог подчинить злой дух истинного водяного дракона и заточить древнего монстра Гунь в основании воздвигнутой по его приказу пагоды, создатель духовной школы, что на несколько столетий стала самой крупной духовной школой и самой могущественной силой мира совершенствования.

Сотни лет назад люди назвали его Первым во всем мире Великим Мастером[3]. Он стал первым человеком, отказавшимся от вознесения и прижизненного вхождения в Небесные Врата ради борьбы с обрушившимися на смертный мир бедствиями и невзгодами. Основатель Духовной школы Жуфэн… Наньгун Чанъин[4]!

[3] 大宗师 dàzóngshī дацзунши «великий образцовый наставник».

[4] 南宫长英 nángōng chángyīng наньгун чанъин «достойнейший цветок/герой небесного дворца».

Автору есть что сказать:

«Первый Глава ООС».

Наньгун Сы: — Сюй Шуанлинь! Ты разрыл могилы предков и потревожил вечный покой нашего Великого Первого главы! Ты бесстыжий ублюдок! Ебал я всех твоих предков!

Сюй Шуанлинь: — Племянник, не бузи, мои предки — и твои предки.

Наньгун Чанъин: — …Если бы я раньше знал, что мои потомки устроят такую бучу, точно выбрал бы кремацию, а не погребение.

Наньгун Сы и Сюй Шуанлинь: — А почему Великий глава все же выбрал захоронение?

Наньгун Чанъин: — Да вот хотел почувствовать себя Белоснежкой: проспать в хрустальном гробу лет так пятьсот, а потом пробудиться от поцелуя.

Ангел[5]-популяризатор научных знаний Мо  Жань: — Дамы и господа, пожалуйста, не принимайте всерьез вышеприведенный диалог. Погребение предков в земле после смерти, так же как и желание потомков сохранить их тела неразложившимися как можно дольше — древний обычай для большинства народов Центральных равнин (Поднебесной).

[5] 小天使 xiǎotiānshǐ cяотяньши «маленький небесный посланец» — ангел; интернет-обращение к доброму или милому человеку.

Автор: Жоубао Бучи Жоу. Перевод: Feniks_Zadira, Lapsa1

< Глава 211 ОГЛАВЛЕНИЕ Глава 213 >

Глоссарий «Хаски» в виде таблицы на Google-диске
Арты к главам 211-220

Наши группы (18+): VK (частное), Telegram, Blogspot

Поддержать Автора (Жоубао Бучи Жоу) и  пример как это сделать

Поддержать перевод: Patreon / Boosty.to / VK-Donut (доступен ранний доступ к главам).