ТОМ II. Глава 127. Учитель, осторожно, здесь скользкий пол! Новелла: «Хаски и его Учитель Белый Кот»

Глава 127. Учитель, осторожно, здесь скользкий пол!

Чу Ваньнин так ни о чем и не спросил, а Сюэ Чжэнъюн так и не затронул интересующую его тему.

Между тем Хозяин Пика Сышэн так увлекся вином, что почувствовал тяжесть в голове и головокружение, а это, в свою очередь, сказалось на связности и скорости его речи.

Внезапно он резко придвинулся ближе и в упор уставился на Чу Ваньнина.

— Юйхэн, ты несчастен! — заявил он.

— Нет.

— Ты зол!

— Нет.

— Кто-то расстроил тебя?

Спросить его?

А вдруг ответ немного успокоит его сердце? Может, Мо Жань и не писал, что точно вернется сегодня вечером. Может, он обещал попробовать вернуться сегодня, или, может, Сюэ Чжэнъюн вообще все перепутал и он вернется только завтра…

Чу Ваньнин посмотрел на распахнутые двери, за которыми уже сгустились сумерки.

Пир подходил к концу, угощения давно остыли.

Это ведь первый день, как он вышел из затворничества, а Мо Жань даже не спешит вернуться.

Здесь собрался весь Пик Сышэн, все ученики. Пришли даже те, кто не знал и ни разу не видел его. Только он один не пришел.

Это все его вина! Именно из-за него праздник был безнадежно испорчен.

Всех этих фаршированных крабом львиных голов, засахаренного лотоса с клейким рисом и даже любимого вина из цветов груши ему было недостаточно.

Чу Ваньнин закрыл глаза и вдруг услышал шум у дверей в Зал Мэнпо. Ученики, что сидели ближе к выходу, повскакивали со своих мест и начали выглядывать наружу, громко переговариваясь:

— О!.. Смотрите! Вон там!

— Что это в небе?!

Все больше и больше людей собирались у дверей, остальные прислушивались к хлопкам и треску, накатывающему волнами, как громовые раскаты по весне.

Ученики начали выбегать наружу столпились на зеленой лужайке рядом с Залом Мэнпо и, запрокинув головы, смотрели на огненные деревья и серебряные цветы, что превратили ночь в день. Как будто Млечный путь вдруг буйно расцвел необыкновенно прекрасными огненными хризантемами, а затем все его звезды рассеялись по небосклону тысячами маленьких светлячков.

— Кто-то запускает фейерверки!

Ученики не прятали счастливых улыбок. Все новые серебряные вспышки выхватывали из темноты сияющие от восторга юные лица, а в широко распахнутых глазах отражались падающие звезды.

— Как красиво! Никогда не видел такого большого фейерверка! Даже на празднование Нового года было не так!

Чу Ваньнин неспешно вышел из Зала. Его настроение было безнадежно испорчено. Конечно, он был благодарен Сюэ Чжэнъюну за то, что тот устроил для него такой грандиозный фейерверк, но ему так и не удалось избавиться от щемящей сердце тоски.

— Фью!.. — пронзительный свист пронзил небо и облака.

Он равнодушно задрал голову вверх. Сноп огненно-красных и золотых искр осветил тьму ночи, подобно пущенной в небо огненной стреле.

Это было невероятно красиво.

Если бы только этот парень тоже мог увидеть...

Тук-тук! — он отчетливо слышал биение своего сердца.

Сияющая стрела поднималась все выше и выше, достигла узкого серпа луны и с грохотом взорвалась, в один миг разлетевшись мириадами искрящихся золотых капель, что затмили своим сиянием Млечный путь и Лунный Дворец.

Как сорванные ветром белоснежные лепестки яблоневого цвета, яркие блики собирались в облака и бурлящие реки, затопившие своим светом все небеса. Ослепленный блеском и уставший от шумной суеты, Чу Ваньнин неспешно прикрыл глаза.

— Ученик Мо Жань от всего сердца поздравляет Учителя с возвращением.

Кто-то из стоявших за его спиной учеников произнес это вслух. Он отчетливо слышал каждое слово. И каждое слово для него было как острая игла.

Чу Ваньнин вздрогнул всем телом. Он чувствовал себя так, словно множество шипов вонзились ему в спину, а в горло засыпали раскаленные угли. Его сердце пустилось вскачь, словно взбесившийся конь, кровь вскипела в венах. Забыв, как дышать, он резко повернул голову…

Позади него только что покинувшие Зал Мэнпо ученики в изумлении запрокинули головы. Кто-то из них прочитал это вслух...

Постепенно таких становилось все больше.

И вот уже весь Пик Сышэн, мужчины и женщины, старейшины и младшие ученики, стоящие поодиночке и группами, восхищенно смотрели на сияющее ночное небо и повторяли одни и те же слова:

Ученик Мо Жань...

от всего сердца поздравляет Учителя с возвращением!

Первые слова — словно нежный рокот прилива, как ласковый шепот из забытого сна…. И вся строка такая твердая и весомая, как та скальная порода, что лежит в основании самых высоких гор. Чу Ваньнин поднял голову и увидел, как под воздействием духовной силы сверкающие искры фейерверка собрались вместе и, сформировав огромные иероглифы, сложились в эту фразу.

Эти огни фейерверка не погасли, а собрались в сияющий поток, разрезавший небесную твердь на тысячи километров. Эта звездная река и эти слова, написанные на небе, как самые высокие горы, навсегда разделили прошлое и будущее Чу Ваньнина. Потому что теперь он точно знал, что тот самый единственный человек, который мог сделать его счастливым и заставить печалиться, по кому он тосковал и из-за которого испытывал жгучий стыд, этой долгой ночью также всем сердцем хотел встретиться с ним.

Он чувствовал себя как ветка, брошенная в бурное море, и не иначе как морская вода застлала ему глаза, когда он вспомнил, как на пороге жизни и смерти, у Врат Дворца Четвертого Призрачного князя, Мо Жань крепко обнял его и посмотрел на него нежно, пылко и решительно.

И негде было укрыться.

Он был со всех сторон окружен шепотом этого человека, его смехом и искренней любовью.

Чу Ваньнин не хотел даже задумываться, основывалась ли эта привязанность на их отношениях учителя и ученика или все же было что-то еще.

Ему было достаточно того, что эта любовь просто была.

Как ни спешил, Мо Жань все-таки не успел вернуться к началу банкета.

И пусть он путешествовал от зари до зари, пусть звезды были ему плащом, а луна вместо шляпы, трудная дорога через горы заняла больше времени, чем он рассчитывал.

К счастью, в его мешке лежали сигнальные огни, изготовленные старейшиной Сюаньцзи на тот экстренный случай, если он заболеет или попадет в беду. Это было настоящее сокровище, созданное великим мастером, ведь если при помощи духовной силы что-то написать на бумаге и запечатать ее в корпус до того, как поджечь фитиль, когда фейерверк вспыхнет в небе, из его искр сложатся те самые слова. В этот момент, даже если сам он будет далеко, на Пике Сышэн все равно увидят и прочтут его послание.

Этот фейерверк стоил огромных денег, ведь изготовление подобных вещей было сложным и затратным процессом, но Мо Жань не задумываясь использовал его, чтобы поприветствовать Учителя и успокоить его гнев.

Даже если их разделяли тысячи гор и рек, даже если река времени поглотила часть их прошлого…

Он хотел, чтобы Чу Ваньнин увидел эти слова:

«Ученик Мо Жань от всего сердца поздравляет Учителя с возвращением»...

Через два часа пир закончился. Когда Чу Ваньнин вернулся в Павильон Алого Лотоса, была уже глубокая ночь.

Он весь пропах алкоголем и чувствовал себя отвратительно, поэтому решил помыться. Однако ночи в это время года были холодны, а вода в пруду была ледяной. Вчера вечером Чу Ваньнин уже пытался искупаться и сильно замерз. Подумав немного, он вернулся домой, взял чистую сменную одежду, деревянный таз с мыльными принадлежностями и направился к купальне Мяоинь[1].

[1] 妙音 miàoyīn мяоинь — чудесные звуки; волшебная музыка.

Мяоинь называлась общественная купальня ордена. Чу Ваньнин посещал ее всего несколько раз, в те первые месяцы, когда он только начал осваиваться на Пике Сышэн.

Было довольно поздно, и вряд ли сейчас там было много купающихся. Чу Ваньнин решительно отодвинул батистовую шторку на входе в купальню и вошел внутрь. На Пике Сышэн многие здания перестраивались по несколько раз, однако купальня Мяоинь практически не изменилась. Это был природный горячий источник, со всех сторон окруженный выкрашенными иссиня-черной краской высокими стенами. Большие двери были занавешены тонким развевающимся занавесом, за которым скрывалась небольшая крытая галерея. Из нее по шестиуровневой покрытой лаком узкой деревянной лестнице из тунгового дерева можно было спуститься в саму купальню.

В галерее перед лестницей каждый посетитель снимал обувь и носки. Поэтому с первого взгляда можно было определить, сколько человек сейчас купаются в горячем источнике.

Разуваясь, Чу Ваньнин заметил, что рядом с лестницей стояла всего одна пара обуви. Ботинки были очень большие и довольно грязные, но аккуратно поставлены в углу, а не разбросаны как попало.

Чу Ваньнин подумал про себя: «Интересно, кто это? Решил искупаться так поздно…».

Но он не стал развивать эту мысль, а, подхватив свой деревянный тазик, босиком спустился по ступеням и, отодвинув последний легкий занавес, вошел в купальню.

Весь дворик был заполнен паром, поднимающимся от воды. Словно заря средь клубящихся облаков, над купальней возвышался впечатляющий водопад, который бил прямо из природной скалы, с громким шумом падая в воду основного бассейна. Знойный белый пар нежно гладил уставшее тело и поднимался вверх, проникая в каждый уголок купальни.

Из-за того, что туман был слишком плотным, все вокруг казалось нечетким и размытым. Чтобы люди смогли рассмотреть лица друг друга, им нужно было стоять очень близко.

Чу Ваньнин прошел по дорожке из разноцветной гальки[2] и остановился перед входом в бассейн, с двух сторон от которого росли цветущие персиковые деревья. Рядом с источником прямо в скале из голубого известняка были вырублены небольшие ниши для хранения одежды и мыльных принадлежностей. Поставив в одну из них свой тазик, он снял сначала верхнюю одежду, потом исподнее, после чего медленно вошел в воды источника.

[2] 雨花石 yǔhuāshí юйхуаши «брызги каменного дождя» — гладкая галька с красивыми цветочными узорами.

И правда тепло.

Расслабившись, он не удержался от удовлетворенного вздоха.

Если бы днем в этот горячий источник не набивалось так много народу, а ночью ему не было лень приходить сюда для купания, он бы даже признал, что его пруд в Павильоне Алого Лотоса довольно холодный и убогий.

Сюэ Чжэнъюн, как человек дотошный и внимательный к деталям, если брался за что-то, то продумывал все от и до. Он лично контролировал строительство купальни Мяоинь, поэтому цветущие круглый год персиковые деревья вокруг купальни создавали приятную атмосферу, а водопад позволял быстро смыть усталость и грязь. В стороне была построена деревянная беседка с мелкой геотермической галькой, используемой для точечного акупунктурного массажа.

По сравнению со вчерашним поспешным купанием в холодном грязном пруду здесь было даже слишком удобно и роскошно.

Убедившись, что поблизости никого нет, довольный Чу Ваньнин отбросил все мысли и, расслабив свое стройное тело, нырнул и поплыл к водопаду.

Плесь!

Только Чу Ваньнин вынырнул из воды и принялся вытирать лицо, как вдруг услышал этот звук. Сияющая на его губах легкая улыбка вмиг растаяла без следа. На расстоянии вытянутой руки в струях водопада спиной к нему стоял мужчина. Скорее всего, из-за громкого звука льющейся воды он так долго не замечал, что в горячем источнике плещется другой человек.

Если бы Чу Ваньнин проплыл под водой чуть дальше, его пальцы наверняка коснулись бы тела этого мужчины.

Удача была на его стороне, и ему удалось остановить коня на самом краю пропасти, неловкого столкновения получилось избежать, однако он все равно вынырнул слишком близко, что выглядело довольно грубо и выходило за рамки приличий. Так вышло, что мужчина, за спиной которого он вынырнул, оказался значительно выше Чу Ваньнина. Из-за загорелой кожи цвета меда и широких плеч незнакомец выглядел довольно грубым простолюдином с налетом первобытной дикости. Двигающиеся вместе с руками лопатки были похожи на золотистые горы, что до поры таят в себе разрушительную силу и мощь.

Мышцы на руках были четко очерченными, твердыми и пропорциональными, но не слишком накачанными. Похожие на серебристый шелк водные струи, с громким плеском ударяясь об эти широкие плечи, разлетались мелкими брызгами или, сливаясь в маленькие ручейки, стекали по его спине, как по широкой равнине. Казалось, что одержимая этим великолепным телом вода тонкой блестящей паутиной прилипла к медовой коже, готовая следовать за объектом своей страсти хоть на край света.

Чу Ваньнин по сути своей был очень невинным и чистым человеком, для которого такое горячее тело совсем рядом с ним оказалось настоящим потрясением. Залившись стыдливым румянцем, он поспешно отвернулся, чтобы уйти.

Неизвестно, может, дно бассейна было слишком скользким или от нервного потрясения у него подогнулись ноги, но при попытке сделать шаг назад он поскользнулся и с громким плеском упал в воду!

— Кхе-кхе!

От стыда и неловкости Чу Ваньнин тут же вспыхнул от корней волос до кончиков ушей. Он был так взволнован и потрясен, что нахлебался воды и закашлялся еще сильнее. От мысли о том, что эта вода только что стекала по телу этого парня, его благостное расположение духа вмиг улетучилось, а на смену ему пришли гнев и тошнота. Он раздраженно барахтался, пытаясь встать на ноги, но, как назло, у него ничего не получалось.

Как мог безупречный старейшина Юйхэн дойти до такого?..

Вдруг крепкая и сильная рука подхватила его, помогая встать на ноги. Чу Ваньнин, который в этот момент мог думать лишь о сохранении остатков собственного достоинства, тут же шарахнулся в сторону и снова опасно накренился. Мужчина, шокированный его странным поведением, снова ухватил его за плечо.

— С вами все в порядке? — тихий низкий голос прозвучал совсем близко. Из-за разницы в росте незнакомцу пришлось опустить голову, и теперь при каждом его слове Чу Ваньнин чувствовал его горячее дыхание на своем ухе. — Камень здесь очень скользкий, будьте осторожны.

Его уши покраснели еще сильнее. Спиной он почти чувствовал грудь этого мужчины и отчетливо представлял, как она поднимается и опускается, а потом снова поднимается… Каждый раз, когда эта грудь опускалась, Чу Ваньнин чувствовал такое облегчение, словно его помиловали накануне казни, а когда поднималась вновь, чужое тело так плотно прижималось к его позвоночнику, что он ощущал себя натянутой до предела тетивой самострела.

Внутри Чу Ваньнин весь кипел от ярости и стыда. Когда он позволял этому человеку лапать себя?

Стряхнув с себя руки незнакомца, Чу Ваньнин с мрачным выражением лица, сделал шаг в сторону и, так и не взглянув на него, отмахнулся:

— Со мной в порядке.

Шум водопада заглушил и несколько сгладил тон и слова Чу Ваньнина.

Однако, услышав его, этот мужчина неожиданно вздрогнул и на мгновение замер на месте, словно впав в ступор от изумления. Затем, чуть подняв руку, он словно хотел что-то сказать, но не отваживался произнести даже слово...

Пока он топтался на месте, Чу Ваньнин отошел подальше, спрятавшись за шумной водяной завесой водопада.

Автору есть что сказать:

Сегодня в основе нашего маленького спектакля бородатый анекдот про «почесывание головы[3]».

[3] От переводчика: возможно, речь о «Спичка поцарапала голову и сгорела дотла» (контекст: сам напросился).

Мо Жань: — Ну… ведь название главы должно было напомнить Учителю быть осторожным на скользком полу. Почему же вы поскользнулись? (ха-ха)

Чу Ваньнин: — ...Разве? Я думал, там написано: «Осторожно, здесь скользкий тип».

Автор: Жоубао Бучи Жоу. Перевод: Feniks_Zadira, Lapsa1

< Глава 126  ОГЛАВЛЕНИЕ  Глава 128 >

Глоссарий «Хаски» в виде таблицы на Google-диске
Арты к главам 121-130

Наши группы (18+): VK (частное), Telegram, Blogspot

Поддержать Автора (Жоубао Бучи Жоу) и  пример как это сделать

Поддержать перевод: Patreon / Boosty.to / VK-Donut (доступен ранний доступ к главам).