Глава 39. Новое оружие этого достопочтенного
В дупле дерева был узкий проход. Они прошли по ступенькам из гладкого белого камня, скользящее ощущение от прикосновения к которым распространилось от подошв ног до самого сердца. Когда они вышли из тьмы прохода, нутро ивы внезапно ослепило их ярким светом.
«Небольшой и немного грязный» Арсенал Божественного Оружия Гоучэнь Шангуна не имел ничего общего с его словами или тем, каким он мог показаться снаружи. Конечно, древнее дерево было огромным, но внутри оно было еще больше, как будто захватив часть небес сверху и поглотив часть земли внизу. Стеллажи на стенах были заполнены гордо выставленным на обозрение оружием. Когда они посмотрели вверх, то не смогли увидеть купола. Уходящие ввысь стеллажи, заполненные десятками тысяч разных видов боевого оружия, поражали воображение безграничным величием и необъятным великолепием.
А в центре арсенала был пышущий жаром плавильный бассейн, полный раскаленного докрасна жидкого металла. Несколько незаконченных мечей ждали своего часа внутри него. Каждое оружие, сделанное Гоучэнь Шангуном, намного превосходило любое сделанное в мире людей, даже если это была кузница Заиндевелого Небесного Сияния[1]. Вместо того, чтобы расплавиться под воздействием сильного, обжигающего жара, лезвия и наконечники этого оружия закалились и сияли особо ярко.
[1] 紫电青霜 zǐ diàn qīng shuāng цзыдянь циншуан «небесное сияние осеннего инея».
Еще более удивительными были различные части для инкрустации, которые под действием магии древнего дерева сами по себе парили в воздухе.
Крошечные украшения и драгоценные камни танцевали над головой, как множество маленьких демонических духов. При их случайном столкновении сыпались искры и воздух наполнялся приятным слуху звоном.
Гоучэнь Шангун оглянулся с улыбкой:
— Здесь немного тесновато, да.
Ши Мэй: — … «Э».
Сюэ Мэн: — … «Тесновато? Тогда что для него просторно?»
Мо Жань: — … «Какой ответ на это ты хочешь услышать, мать твою! У меня нет слов!»
Чу Ваньнин: — ...
Гоучэнь Шангун предложил Сюэ Мэну и Ши Мэю осмотреться и выбрать оружие, предложив взять то, что им понравится. Что касается Мо Жаня, то Гоучэнь Шангун из-за своего интереса к юноше сам занялся подбором для него подходящего оружия. Бог заставил Мо Жаня перепробовать несколько различных своих творений, но не был полностью удовлетворен ни одним из них.
— Гуцинь Фэнмин Цзяовэй, — Гоучэнь Шангун, ничуть не обескураженный неудачей, передал четырнадцатое оружие.
Мо Жань:
— Гм... Я не умею играть.
— Неважно, он подстроится, просто коснись струн...
Гуцинь был черным, гладким и блестящим. Мо Жань дернул струны пару раз, как и было велено, но те неожиданно завибрировали, диссонируя резким стоном.
Гоучэнь Шангун тут же убрал гуцинь в сторону, и тот вернулся на свое место, а в руках бога оказалась нефритовая пипа.
Мо Жань:
— Давайте просто пропустим это…
«Играть на пипе слишком женственно для меня. Оставьте это для женоподобных мальчиков из Куньлуньского Дворца Тасюэ», — подумал он.
Но Гоучэнь Шангун настаивал:
— Попробуй.
Мо Жаню оставалось только уступить и принять предложенную пипу, но его недовольство было слишком сильно: после первых рывков струна была порвана.
Гоучэнь Шангун уставился на порванную струну и через некоторое время сказал:
— Ты хоть знаешь, что это за струна?
— Вы же не заставите меня заплатить за это?
— Это белый волос богини Ушань. Духовная сущность стихии Земли, которую не порвать ни мечу, ни огню, — пробормотал Гоучэнь Шангун. — Но ты… ты…
Встревоженный Мо Жань повернул голову, чтобы найти глазами Чу Ваньнина:
— Учитель! У меня нет денег, чтобы заплатить ему!
Чу Ваньнин: — ...
Гоучэнь Шангун покрутил порванный волос богини между пальцами, бормоча себе под нос:
— Элемент земли по природе ослабляется элементом дерева. Раз ты способен уничтожить духовную сущность элемента земли, может быть, больше всего подойдет оружие с древесной сущностью?
— Что?
— Может ли быть так, что… — Гоучэнь Шангун почему-то бросил взгляд на Чу Ваньнина. Тот поймал его взгляд и спросил:
— Что именно может быть?
Бог не ответил, поднял руку и щелкнул пальцами, призывая керамическую окарину. Он подул в нее, и, когда звук начал постепенно затихать, пространство над ним оказалось расколото кроваво-красным порталом.
— Цзи Байхуа[2], выходи.
[2] 姬白华 jī báihuá цзи байхуа «Фея/наложница Белый/серебристый цветок».
Голова Мо Жаня дернулась вверх. Сюэ Мэн и Ши Мэй, услышав шум, тоже подошли. Они смотрели, как воздух закружился вокруг кончиков пальцев Гоучэнь Шангуна, превращаясь в вихрь, а затем из вихря в ярком сиянии и блеске сверкающего серебра появился дух лисы с пушистыми, роскошными хвостами.
Дух лисы сделал кувырок в воздухе и красиво опустился на землю перед Мо Жанем.
При близком рассмотрении стало понятно, что это самец. С красной точкой между бровями и парой глаз персикового цвета этот лис был довольно хорош собой. Уголки его глаз были слегка приподняты, как будто лис был немного сердит, но из вежливости сдерживал себя. Он был одет в украшенные богатой вышивкой одежды и держал в руках золотую шкатулку. Взглянув на Гоучэнь Шангуна, он улыбнулся:
— Шангун.
— Ты уже должен знать, зачем я тебя позвал.
— Этот подчиненный знает.
Гоучэнь Шангун спросил:
— Что ты думаешь об этом?
Цзи Байхуа улыбнулся:
— Да, стоит попробовать.
Эти двое разговаривали так, как будто кроме них здесь не было никого.
Мо Жань не удержался от вопроса:
— О чем конкретно вы говорите?
— Надо же? Этот достопочтенный не может ждать? — с интересом спросил лис. — Но это действительно довольно интересно. До моего появления я прозондировал твою духовную силу и думал, что сейчас встречусь с седовласым стариком. Удивительно, что ты на самом деле так молод и красив.
Мо Вэйюй: — ...
Гоучэнь Шангун напомнил:
— Цзи Байхуа, сначала серьезные вопросы.
— Ладно, я просто немного пошутил, — Цзи Байхуа прищурился, шурша пушистыми хвостами. — С чего начать?.. Ай, не смотри на меня так, малыш Гу, это действительно такая длинная история…
— Тогда не мог бы ты сделать длинную историю короче?
Цзи Байхуа ответил с улыбкой:
— Да-да, если ты хочешь короткую версию вместо полной, то я скажу очень кратко...
Лис протянул шкатулку Мо Жаню:
— Вот, возьми.
…Это было даже слишком лаконично.
Мо Жань взял ларец и повертел в руках.
Окутанный золотым сиянием, он не давал никаких намеков на то, какое священное оружие находится внутри. Более того, на коробке не было ни одного шва или трещины, а единственным украшением на крышке была пара рыб кои: черная и белая рыбки ухватили друг друга за хвост, чтобы сформировать символ Инь-Ян.
— Как это открывается?
Цзи Байхуа ухмыльнулся:
— Метод распечатывания предназначен только для твоих ушей. Никто больше не должен узнать его.
Сюэ Мэн спросил:
— Пытаетесь сказать, что мы должны выйти?
Цзи Байхуа ответил с улыбкой:
— В этом нет необходимости, я просто умыкну этого молодого человека на минуту... — он махнул рукой, и у Мо Жаня в глазах потемнело, а через мгновение он и лис оказались в маленькой потайной комнате.
— Не волнуйся, этот метод перемещения абсолютно безопасен. Не пойми меня неправильно, это секретное магическое оружие моего рода, поэтому способ открытия не может быть оглашен перед другими людьми.
Мо Жань улыбнулся:
— Все нормально. Но что это за оружие, чтобы его так прятали?
— Этого я сказать не могу. Божественное оружие имеет свой собственный темперамент и не желает, чтобы люди знали, как оно выглядит. Если обидишь его, оно откажется признать тебя своим хозяином, даже если удастся открыть коробку.
Мо Жань на мгновение потерял дар речи и смог лишь выдавить улыбку.
— Что это за оружие такое? Странный темперамент. Ладно, ладно, скажите мне тогда, как открыть коробку?
Видя, что он легко отступился в вопросе с определением вида оружия, предпочитая задавать более практичные вопросы, Цзи Байхуа потеплел сердцем.
— Раз уж говоришь прямо, я тоже не буду ходить вокруг да около. Эта шкатулка называется Чансянсы[3]. Как видишь, она не имеет швов и зазоров. Чтобы открыть ее, необходимо выполнить два условия.
[3] 长相思 zhǎngxiàngsī чансянсы «долгая тоска в разлуке с любимым».
— Я хотел бы услышать больше об этом.
— Я, Лисий Дух, верю в истинную и единственную любовь. И есть только один человек в этом мире, который может открыть Чансянсы — это самый важный человек в твоей жизни. Ты должен глубоко любить этого человека, и этот человек тоже должен любить тебя и быть полностью предан тебе.
Мо Жань улыбнулся:
— Странное условие, но совсем не сложное.
Он был уверен в своих чувствах к Ши Мэю.
Однако уголки губ Цзи Байхуа слегка приподнялись в ответ на его слова:
— «Не сложно»? В самом деле? С незапамятных времен сердце человека всегда было самой большой загадкой. Чувства, что вы считаете истинными, могут быть лишь иллюзией. Я долго жил в этом мире и видел слишком много людей, которые потеряли свои сердца, так и не осознав, кого они любят на самом деле. За сотни тысяч лет лишь единицы смогли открыть Чансянсы.
Мо Жань был очень удивлен:
— Почему? Даже если сразу выберешь не того человека, можно просто попробовать с другим. Можно же дать Чансянсы всем, кого знаешь, тогда точно сможешь найти так называемого «самого важного человека в твоей жизни», разве не так?
Цзи Байхуа ответил:
— А это второе условие. Кроме тебя, только один человек может коснуться Чансянсы. Другими словами, у тебя есть только один шанс. Если ты выберешь не того человека, то ларец навсегда останется закрытым и никто никогда уже не сможет взять находящийся внутри предмет.
Мо Жань рассмеялся:
— Неудивительно, что вы разлучили меня с моими спутниками. Могли быть проблемы, если бы все услышали эти слова. Как неловко было бы, если бы они знали, что тот, кому я предлагаю коробку, мне так сильно нравится.
Он помолчал, поглаживая шкатулку в руках, прежде чем продолжил:
— Во всяком случае, это действительно интересно. Похоже на замок с одноразовой замочной скважиной, и неподходящий ключ сломает его навсегда.
— Конечно, у тебя есть только один шанс открыть ее, а сколько раз ты собирался ее открывать? — Цзи Байхуа уставился на него. — Вы, смертные, живете лишь пару десятилетий и так заняты потворством своим желаниям, что не замечаете истинных чувств. Сколько предназначенных вам людей вы потеряли и даже не знаете об этом? Любовь похожа на Чансянсы: сделав неправильный выбор, ты не сможешь легко вернуть все назад.
— Ха-ха, будьте уверены, Великий Бессмертный Лис, даже если другие выбрали неправильно, я не ошибусь, — Мо Жань до хруста сжал кулаки и добавил с натянутой улыбкой. — Хотя я знаю очень хорошо, что сам не достоин любви этого человека.
Цзи Байхуа бросил на него взгляд. Его голос был низким, мягким и красивым:
— Юный господин, ты слишком уверен в себе. Я смотрю на тебя и вижу: ты совсем не знаешь, кто именно живет в твоем сердце.
Мо Жань ошеломленно посмотрел на него:
— Что вы имеете в виду?
Но этот лисий дух, провозгласивший себя поклонником «истинной и единственной любви», не желал больше говорить, только тихо вздохнул:
— Не унять любовную тоску, сломав ивовую ветвь… Увы...
Мо Жань не был ученым человеком и не понимал этого кислого на вкус стихотворного дерьма. Но он не мог избавиться от ощущения, что этот лисий дух тонко пытается намекнуть ему на что-то. К сожалению, он был слишком глуп, чтобы понять, что это может быть.
Мо Жань был уже готов спросить снова, когда Цзи Байхуа, решив, что его задача выполнена, слабо улыбнулся и махнул рукой, возвращая Мо Жаня к его спутникам. Внезапно он замер, оцепенел и с грохотом разлетелся на куски. На место, где он только что стоял, упал черный камень для игры в вэйци.
Жаль, что Мо Жань уже этого не видел. Тогда многое, что должно было случиться на дне этого озера, могло бы обернуться иначе…
Когда Мо Жань пришел в себя, он уже вернулся в Арсенал божественного оружия с Чансянсы в руках. Его спутники ждали его. Гоучэнь Шангун, увидев, что он вернулся, широко улыбнулся:
— Эта маленькая лисичка действительно любит привлекать внимание. Столько таинственности только ради того, чтобы открыть шкатулку. Ну что ж, теперь ты знаешь, как ее открыть?
Теперь, когда момент истины уже настал, у Мо Жаня не было времени всесторонне обдумать этот вопрос. Он улыбнулся:
— Да, все легко.
Он подошел к Ши Мэю и очень небрежно сказал:
— Замок имеет такое затейливое устройство, что вы все даже через десять лет не смогли бы понять, как открыть этот ларец. Хочешь попробовать? — сказав это, он небрежно протянул коробку Ши Мэю...
Золотое сияние от шкатулки отбрасывало красивые блики на нежные и утонченные черты юноши.
— Ши Мэй, почему бы тебе не попробовать?
Мо Жань пытался вести себя беспечно, но его сердце сжалось в комок, а ладони вспотели.
Это была азартная игра, и ставкой в ней было загадочное божественное оружие. Но Мо Жань чувствовал, что уже победил. В конце концов, он уже умер однажды, подведя черту под всеми своими чувствами в прошлой жизни. Как бы он мог до сих пор не знать, о ком заботится и кого любит?
Он же не тупица.
Ши Мэй, немного поколебавшись, взял предложенную шкатулку.
Сердце Мо Жаня подскочило к горлу. Он пристально смотрел, но прошло много времени, а ничего так и не произошло.
Ши Мэй осторожно держал шкатулку, внимательно изучая ее, водя пальцами по рыбам Инь-Ян. Наконец он спросил:
— Тут нет никакого шва. Я не могу найти замочную скважину.
Почему нет никакой реакции?! Ши Мэй касается Чансянсы, но почему ничего не происходит?
Может быть... Да! Точно! Перчатки!
Мо Жань взглянул на перчатки из оленьей шкуры на руках Ши Мэя и все понял. Он как раз собирался попросить Ши Мэя снять их и попробовать снова, но внезапно и без предупреждения красивая рука с тонкими белыми пальцами протянулась к шкатулке и взяла Чансянсы.
Мо Жань вскрикнул так громко и жалобно, словно его ударила молния:
— Учитель!
Чу Ваньнин от неожиданности чуть не выронил ларец, но его манера в любой ситуации сохранять выдержку была настолько отработана годами, что въелась в кости. Поэтому на лице Учителя Чу ничего не отразилось.
Мо Жань взвыл, как потерявшийся ребенок:
— Учитель!
Сюэ Мэн вздрогнул, мурашки побежали по его телу:
— Что с тобой? Зачем так выть!? Это же просто шкатулка! Орешь, как будто кто-то украл твою жену!
— Я... я... Боги, за что?! — Мо Жань почти терял сознание от гнева, но не мог никому объяснить почему. Ему оставалось только, закрыв лицо руками, стонать от беспомощности и разочарования.
«Чу Ваньнин! Почему ты без перчаток?! Ведь ты так боишься холода! Вокруг столько льда и снега! Мы все в перчатках, почему только ты без...»
От пришедшей в голову мысли Мо Жань изумленно замер…
Ох… точно! Все ученики носили отталкивающие демонов лепестки цветка хайтана, которые были духовно связаны с Чу Ваньнином через его ладони… Поэтому он и не взял для себя перчатки. Потому что только так мог защитить их...
Но Мо Жаню было настолько наплевать на Учителя, что все это время он даже не замечал, что тот испытывает физический дискомфорт. И только сейчас, в решающий момент открытия Чансянсы, он вдруг заметил, что Чу Ваньнин, который больше всего боялся холода, все это время мерз.
Мо Жаню захотелось заплакать, но слез не было. Он потерпел неудачу, позволив божественному оружию вот так ускользнуть из его рук. В груди у него было невыразимо душно. Тем временем пальцы Чу Ваньнина слегка коснулись рыб Инь-Ян, и эта пара металлических кои тут же ожила. Рыбки начали быстро двигаться, плавая по шкатулке. В какой-то момент они на мгновение замерли и послышался щелчок. Рыбы поднялись на хвосты и стали парой ручек. Чу Ваньнин повернул ручки, и Чансянсы разделилась на две равные части, открыв сияющий предмет внутри.
Мо Жань был ошеломлен.
Слова Цзи Байхуа зазвенели в его ушах:
«И есть только один человек в этом мире, который может открыть Чансянсы — это самый важный человек в твоей жизни. Ты должен глубоко любить этого человека, и этот человек тоже должен любить тебя и быть полностью предан тебе»...
… И этим человеком был Чу Ваньнин?
Как это может быть Чу Ваньнин?!
Нет! Это абсолютно невозможно! Как он мог любить Чу Ваньнина?! Как он сам мог нравиться Чу Ваньнину? Это какой-то розыгрыш! Должно быть, это ошибка. Что-то не так с этой шкатулкой. В ней точно что-то сломалось!
Первая волна удивления и отрицания еще не прошла, когда Чу Ваньнин достал божественное оружие, скрытое внутри Чансянсы. И то, что они увидели, вызвало еще один шквал эмоций.
На этот раз были поражены все присутствующие. Даже выражение лица Чу Ваньнина слегка изменилось.
Сверкающая ивовая лоза освещала лица людей, а ее божественный свет отражался в их глазах.
Чу Ваньнин: — …
Сюэ Мэн и Ши Мэй: — ...
Это слово застряло у Мо Жаня в горле, но он с трудом все же выплюнул его:
— ... Тяньвэнь?!
Автору есть что сказать:
Допустим, это статья об онлайн-игре, давайте изучим причины смерти Учителя и его трех учеников:
Чу Ваньнин: умер ради ot[4].
[4] Ot – это сокращение от английского выражения «off-tank», второй танк в рейде, хотя деление на «первый-второй» условно.
Мо Жань: умер по причине падения t (основного танка).
Шимей: умер, потому что его товарищ по команде — настоящая свинья.
Сюэ Мэн: умер, потому что, выпендриваясь, вальяжно прогуливался по локации.
Автор: Жоубао Бучи Жоу. Перевод: Lapsa1, Feniks_Zadira
< Глава 38 ОГЛАВЛЕНИЕ Глава 40 >
Глоссарий «Хаски» в виде таблицы на Google-диске
Арты к главам 31-40
Комментарии
Отправить комментарий