Глава 6. Праздник Луны[1]
[1] 中秋 zhōngqiū чжунцю «середина/сердце осени» — праздник Середины осени (15-го числа 8-го месяца по китайскому лунному календарю); Праздник Луны; Фестиваль Воссоединения семьи (встречи родных после долгой разлуки); по традиции в этот день принято собираться семьей, любоваться луной и есть лунные пирожные.
На следующий день дождь прекратился, и небо прояснилось.
Пройдя боевое крещение ветром и дождем цветы во дворе в итоге увяли, однако, им на смену быстро пришли новые сочные зеленые побеги, а между ними поднял голову из травы похожий на маленькую змейку первый еще не оформившийся бутон. Скорее всего, не пройдет и недели, как все деревья и цветы зацветут еще пышнее, чем прежде.
Сидя во дворе, Шэнь Цинсюань вдыхал запах земли после дождя и смотрел вдаль. За те дни, что он сидел взаперти, лес умылся дождем и теперь сиял в лучах летнего солнца, как драгоценный изумруд в короне гор.
Так вышло, что он засиделся во дворе до полудня. Словно решив оторваться за все дождливые дни, солнце палило нещадно, и Шэнь Цинсюань быстро взмок от пота. Было так жарко, что даже веселое щебетание лесных птиц постепенно затихло.
Шэнь Цинсюань, прищурившись, посмотрел вверх на яркое золотое солнце. Хватило секунды, чтобы на его глаза опустилась ослепительно-белая пелена. Мужчина поспешно закрыл глаза, давая им отдохнуть. Волей-неволей Шэнь Цинсюань никак не мог избавиться от чувства уныния и разочарования. Как назло, стоило этому старому демону уйти, и солнце тут же осмелилось явить себя миру.
Он мысленно покрутил эту мысль и, в итоге найдя ее смехотворной, вновь откинулся на спинку стула, и тихо вздохнул.
Так он и просидел там до наступления полдня.
Солнечный свет удлинял тень от одиноко стоящего инвалидного кресла, превратив сидящего в нем Шэнь Цинсюаня в сгорбившегося высокорослого старика.
Незаметно пролетел месяц с тех пор, как И Мо отправился в свое путешествие, но от него не было никаких вестей.
Шэнь Цинсюань списал это на то, что змей просто не догадывался, что он думает о нем и ждет. Иногда, ворочаясь в своей постели, он не мог избавиться от мыслей о том, чем сейчас занимается демон. Как долго он будет искать свою змеиную линьку, а если не найдет, то как скоро вернется на гору? Он поспешно отбросил эту крамольную мысль, не желая еще больше травить себе душу.
Так что, можно сказать, первый месяц разлуки прошел в тишине и покое.
На второй месяц, сразу после седьмого дня седьмого лунного месяца[2], Шэнь Цинсюань перевернул желтый календарь и, увидев пометку, сделанную черной тушью, подумал о том, что приближается день рождения его матери. Он не знал, что ей подарить, поэтому снова почувствовал беспокойство.
Молодой слуга заметил подавленное настроение господина и догадался, что беспокоит Шэнь Цинсюаня. Несколько дней спустя он решился высказать свою идею: собрать в горах грибы и коренья, своими руками приготовить праздничную лапшу долголетия[3] и отправить ее госпоже в качестве подарка.
Шэнь Цинсюань на мгновение задумался и с радостью согласился.
Госпожа Шэнь исповедовала буддизм, и все знали, что она воздерживается от потребления мяса и рыбы. После дождей в горах было полно свежих грибов и зеленых побегов бамбука, так что найти их не составляло труда, стоило только наклонить голову.
Собрав большую корзину, Шэнь Цинсюань передал ее слуге, а сам направился на кухню, где своими руками замесил и раскатал тесто.
Потребовалось нескольких дней напряженной работы, чтобы ему удалось вымешать достаточно длинное и эластичное тесто для приготовления лапши долголетия. Между тем день рождения госпожи Шэнь был все ближе.
Шэнь Цинсюань упаковал в короб для переноски еды лапшу и горшочек со свежесваренным грибным бульоном, украшенным порезанными соломкой свежими побегами бамбука, и послал юного слугу отнести его дар в отчий дом у подножия горы. Он дал четкие инструкции относительно того, что лапшу надо отварить уже по прибытию в дом его матери и только потом заливать ее бульоном.
Получивший приказ мальчик-слуга взял короб с едой и корзину со свежими грибами и поспешил спуститься с горы.
Шэнь Цинсюань проводил его взглядом и долго смотрел ему вслед, глубоко погрузившись в свои мысли.
Сидевшая рядом горничная заметила его уныние и, склонившись к нему, шепотом спросила:
— Если молодой хозяин так скучает по госпоже, почему бы самому не спустить с горы, чтобы доставить этот суп? Госпожа будет очень рада увидеться с молодым господином.
Шэнь Цинсюань очнулся от своих мыслей, однако на его лице не отразилось никаких эмоций. Он почти незаметно кивнул и жестом велел ей отвезти его обратно в комнату.
Юный слуга с коробом и корзиной грибов в руках поспешно спустился с горы и после захода солнца прибыл в резиденцию Шэнь. Матушка Шэнь услышала эту новость, сама вышла встретить его и, увидев в коробе горшочек с супом, разрыдалась. Она достала носовой платок, чтобы вытереть слезы, и сказала сама себе:
— Мой ребенок такой почтительный сын.
Смышленый слуга поклонился и поспешил добавить к подарку парочку хороших слов:
— Этот бульон и лапшу молодой господин приготовил своими руками. Когда этот слуга уходил, хозяин лично инструктировал меня, как приготовить ее, как только я доберусь до места. Госпожа, может вы хотите попробовать ее прямо сейчас?
Матушка Шэнь кивнула и пошла на кухню, где неотрывно смотрела, как кухарка вскипятила воду и положила в кастрюлю длинную прядь лапши. Как только лапша долголетия была сварена, она положила ее в миску и залила грибным бульоном, который все еще не остыл. Опущенная в теплый суп горячая лапша имела идеальный вкус и ощущение на языке, не обжигая, но сохраняя аромат всех используемых для приготовления продуктов.
Съев лапшу, госпожа Шэнь позвала мальчика-слугу и, вручив ему награду, сказала:
— Возвращайся назад и передай Цюань-эру, что мама понимает его мысли. В прошлом каждый раз, когда он возвращался домой, я не могла сдержать рыданий и, видя мою боль, он тоже страдал. Я не виню его за то, что он не спустился ко мне. Пусть хорошо отдохнет и поправит здоровье на этой горе. Как мать, я не прошу его быть чиновником или возглавить семейное дело, а желаю лишь, чтобы он был цел и невредим, говоря об этом, — с этими словами она сложила руки в молитве Будде, а затем, разрыдавшись, поспешно ушла.
Получив немало серебряных монет, юный слуга спрятал их за пазухой и вернулся на гору, чтобы передать слова матери Шэнь Цинсюаню. Там он был снова вознагражден и без ума от радости побежал домой.
Жизнь в горах текла очень медленно, но постепенно лето вступило в свои права. Дни теперь стали длинными, а ночи короткими.
Шэнь Цинсюань также чувствовал, что время тянется слишком медленно. Днем он обычно дремал в тени деревьев, но теперь, когда бы он ни открыл глаза, было все еще светло.
Он и сам не мог бы сказать, чем занимался все это время, но в один жаркий день он распахнул окно, полной грудью вдохнул сладкий аромат османтуса и потрясенно выдохнул. Неужели уже наступил август?
Август это время Праздника Луны, желтых хризантем, жареных крабов и благоухающего османтуса.
В приподнятом настроении Шэнь Цинсюань приказал вымыть двор чистой водой и посыпать землю мелким песком. Дождавшись вечерней прохлады, он созвал всех слуг и работников кухни и приказал им поставить во дворе четыре длинных стола для застолья, приготовить несколько десятков огромных крабов и подогреть побольше вина, а затем повелел всем любоваться луной, есть, пить и веселиться.
Прислуга в горной усадьбе не была такой вышколенной, как в главном поместье семьи Шэнь. По большей части это были люди простые и грубые, так что, стоило им получить разрешение господина и убедиться, что сам хозяин находится в приподнятом настроении и не прочь повеселиться, и они тут же устроили шумное застолье.
Шэнь Цинсюань сидел за столом вместе со своими приближенными слугами и от души смеялся их шуткам и байкам. Когда они увидели, что молодой хозяин доволен, то на радостях еще больше распоясались: под хорошее вино истории и прибаутки полились рекой. Некоторые из них были довольно грубыми и пошлыми, но Шэнь Цинсюань, забыв о приличиях, смеялся над ними до слез, а потом наградил рассказчика вином.
Приняв три чарки желтого рисового вина из рук хозяина, юный слуга преисполнился гордости и потерял всякий контроль над своим языком. Он начал с диковинных историй, что приносили со всего света заезжие торговцы, да так увлекся, что, в конце концов, заговорил о богах и демонах, поведав заинтересованным слушателям о великане с отрубленной головой по имени Син-тянь[4], о мифическом дереве Жухэ, чьи плоды дарят бессмертие, о похождениях великого первопредка Фуси, а также историю о демонической лисе. Не обошел он вниманием и любимую в народе историю о бедном ученом, который влюбился в оборотня и променял мир людей на клятвы в вечной любви[5] под полной луной. Стоило юному слуге затронуть какую-то тему, и другие домочадцы с энтузиазмом присоединялись к нему, рассказывая свои вариации того, что было дальше. Каждая новая история становилась все печальнее, трогательнее и интимнее.
[5] 海誓山盟 hǎishì shānméng хайши шаньмэн досл. «море клянется, гора присягает» — клясться в вечной любви.
Двор переполняло праздничное возбуждение.
К часу ночи все люди во дворе были пьяны. Купаясь в этой атмосфере всеобщего счастья, Шэнь Цинсюань выпил еще несколько чашек и вскоре почувствовал себя как в тумане. Горничная, которая сидела рядом и прислуживала ему, еще не спала и сопроводила его обратно в комнату для отдыха. Шэнь Цинсюань лег в свою кровать и отослал девушку обратно во двор, чтобы она продолжала пить и веселиться со всеми, пока он даст передышку своему телу.
Когда служанка закрыла дверь и ушла, Шэнь Цинсюань почувствовал, что от выпитого спиртного у него начинает кружиться голова. С трудом ему все же удалось восстановить некоторую ясность сознания. Сквозь щель под дверью и сквозь оконные решетки до него доносились звуки безудержного веселья, похожие на шелковые нити, что тянулись к нему, пытаясь снова взять в плен. Все это было так близко, но сейчас казалось таким далеким, как будто все, что недавно казалось реальностью было не более чем плодом его воображения. От этого Шэнь Цинсюань вдруг почувствовал себя несчастным и брошенным.
Он больше не мог гнать от себя мысли о И Мо. Интересно, где он сейчас, чем занят, нашел ли свою линьку и пил ли вино на празднике Луны... Вспоминал ли он когда-нибудь о том времени, когда они при свечах и с кистью в руках непринужденно болтали обо всем и ни о чем?..
Пока мысли его бессвязно блуждали вокруг змея, прямо у него в ушах прозвенел мелодичный женский голос:
— Молодой господин.
Шэнь Цинсюань резко открыл глаза, только чтобы убедиться, что рядом никого нет. Он был готов поверить, что ему послышалось, но все же, чуть помедлив, отдернул занавеску.
Совсем рядом я ним стояла женщина в красном платье, с уложенными в высокую прическу густыми волосами и раскрасневшимся лицом, с настолько прекрасными чертами, что невольно напрашивалось сравнение с нежным только раскрывшимся цветком.
И сейчас эта прелестная дева смотрела на него с таким обожанием.
Под пристальным взглядом Шэнь Цинсюаня розовые щечки девушки раскраснелись еще больше, отчего ее лицо стало еще очаровательнее.
Чтобы убедиться в нереальности происходящего, Шэнь Цинсюань ущипнул себя, однако боль от этого щипка была более чем реальной.
В этот момент он понял, что женщина перед ним может быть как бессмертной, так и демоном, поэтому он решил проявить бдительность.
Легкими шажками женщина подошла к его кровати и, склонив голову, застенчиво произнесла:
— Молодой господин не ошибся, эта ничтожная всего лишь мелкий цветочный демон, рожденный в горах. В течение долгих лет орошаемый милостью молодого хозяина, этот ничтожный дух смог совершенствоваться и обрести человеческую форму. Выпивая во дворе совсем недавно, молодой хозяин одарил эту ничтожную чаркой вина. Неужели вы уже позабыли?
Шэнь Цинсюань был ошеломлен этим заявление, но подумав, вспомнил, что в самом деле “одарил” вином куст цветов феникса[6].
Лебединая шея чуть изогнулась в кивке:
— Да, то была эта ничтожная.
Шэнь Цинсюань к тому времени уже оправился от первого удивления, однако, ему все еще не были ясны намерения этого демона, поэтому он посмотрел на нее с опаской.
— Благодаря милости молодого господина эта ничтожная смогла стать человеком... — ее лицо внезапно раскраснелось еще больше, отчего красота принятой ей формы стала просто неотразимо прекрасной и притягательной. Ее голос был тише, чем писк комара, когда она прошептала, — этой ночью я пришла сюда, чтобы отплатить молодому хозяину.
Она старалась говорить об этом, как о чем-то обыденном, но от стыда не смела поднять глаза. Шэнь Цинсюань достаточно умен, чтобы сразу понять ее намерения, однако это предложение очень смутило его, и он зарделся до кончиков ушей, не зная, что ответить.
Некоторое время они оба замерли, не зная, как побороть неловкость. Тени от свечей отбрасывали на стены дрожащие тени, а атмосфера становилась все более волнующе й.
Видя его состояние, все еще краснея и не поднимая глаз, демоница подняла руку, чтобы развязать завязку на своем красном платье, а потом медленно опустилась в объятия Шэнь Цинсюаня.
Теплый и ароматный нефрит сам лег ему на грудь, так были ли у него причины оставаться безразличным, отвергая этот дар?
Хотя Шэнь Цинсюань действительно был тронут ее поступком, но сомнения все еще не давали ему расслабиться. Все, что касалось отношений мужчин и женщин, было таинством. Хотя Шэнь Цинсюань родился в семье богатых торговцев и с трех лет обучался у прославленного учителя, он понимал, что есть огромная разница между словами на бумаге и реальными делами. Конечно, бывало он задумывался об этой стороне отношений пары, но из-за состояния собственного тела на себе давно поставил крест.
И все же сегодня вечером прекрасная как цветок девушка пожелала подарить ему себя. Хотя демоница и не была человеком, однако все еще была чиста и невинна, так что, даже если бы она по-настоящему нравилась ему, Шэнь Цинсюань не посмел бы действовать безрассудно.
Обдумав все, Шэнь Цинсюань смог успокоить разум и смирить тело, однако женщина не собиралась сдаваться так легко, и вскоре ее руки нырнули под его одеяло.
Шэнь Цинсюань не мог говорить, поэтому ему оставалось только оттолкнуть ее. Однако она тут же вновь нырнула в его объятия, и сколько бы он не отталкивал ее, каждый раз она только сильнее вжималась в его тело, обхватив его руками и ногами.
Оказавшись в одной кровати, мужчина и женщина в расцвете молодости подобны сухому хворосту и жаркому огню: достаточно искры, чтобы вспыхнул костер, а иногда и лесной пожар.
Тело Шэнь Цинсюаня поддалось, а одурманенный вином разум сдался, и когда момент кульминации был совсем близок, он вдруг ощутил, как теплое тело в его руках стало ледяным. Бесплотная холодная ладонь легла на его лоб, и вмиг влажные звуки и полные соблазна стоны рассеялись без следа, а вместо них внутри его уха раздался низкий и глубокий голос:
— Молодой господин Шэнь, а ты действительно чистосердечный и чарующе прекрасный, одаренный от природы, сияющий талантами красавец.
Тело потрясенного Шэнь Цинсюаня выгнулось дугой и задрожало, а потом он распахнул глаза.
Однако перед ним не было никого. В десятке шагов от него была аккуратно застеленная кровать, без каких либо следов того, что ему привиделось.
Шэнь Цинсюань чувствовал, что его лоб покрылся испариной. Тело заледенело, как будто он все еще был в тисках холодного тела из его сна.
Посмотрев вниз, он увидел, что лежит в ванне, и, судя по всему, вода в ней давно остыла.
Значит, он решил искупаться, но заснул, и ему приснился весенний[7] сон?
Со вздохом облегчения Шэнь Цинсюань тряхнул головой, разгоняя остатки дурмана, и поднял руку, чтобы позвонить в колокольчик.
И тут его взгляд случайно упал на воду, и протянутая рука замерла в воздухе. Побледнев, Шэнь Цинсюань с глупым выражением лица уставился на следы мутной жидкости, плавающей на поверхности.
Вопреки всему… он в самом деле излил свое семя[8].
От переводчика: 精 jīng цзин переводится не только как «сперма\семя», но и как «квинтэссенция/сущность», а также «дух\душа\духовная энергия\сила», именно она закладывается в ребенка отцом в виде 魂魄 húnpò хуньпо – дух и душа, включает три бессмертные части, а также две смертные части «инь» и «янь»; т.е. духовная сила наследуется ребенком от отца. Относительно произошедшего события: вода в китайском эпосе несет иньское злое начало и излитие духа (спермы) в нее очень плохое предзнаменование.
«Встретить змею». Автор: Сухэнь. Перевод: Feniks_Zadira
< Глава 5 ОГЛАВЛЕНИЕ Глава 7 >
Том I. Глава 6. Праздник Луны 𓆙 ♌︎ 𓆙 ♌︎ 𓆙
Глоссарий "Встретить змею» на Google-диске
Комментарии
Отправить комментарий