[1] 殊途 shūtú шуту — разные пути (дороги); [идти] разными дорогами. Идиома: 殊途同归 shūtú tóngguī шуту тунгуй «идти вместе разными дорогами» — к одной цели можно прийти разными дорогами.
Ночью братья Шэнь легли в одну кровать и в неровном свете единственной зажженной свечи лицом к лицу болтали обо всем.
Конечно, говорил в основном Шэнь Чжэнь. Он травил байки, принятые в чиновничьей среде, рассказывал о новых друзьях, с восхищением взахлеб расписывая их достоинства.
Шэнь Цинсюань некоторое время просто слушал, слегка качая головой. Он знал, что его брат совсем недавно вступил на чиновничью стезю, и ему еще предстояло пройти закалку, столкнувшись с предательством и интригами, пока же он был преисполнен энтузиазма и видел будущее только в радужных тонах. Но, что будет дальше, предсказать сейчас было невозможно.
Но это был его младший брат, и Шэнь Цинсюань, отбросив сомнения, все же вылил пиалу холодной воды на жаровню его пылких юношеских надежд:
— В любом деле всегда стоит проявлять осмотрительность, — сказал он. — Не определившись с тем, к какому лагерю ты примкнешь, не сходись слишком близко с новыми людьми, чтобы потом не оказаться между двух огней. Друзей завести никогда не поздно, просто, прежде чем открыть кому-то сердце, убедись в том, что эти люди искренни с тобой.
Шэнь Чжэнь на мгновение ошеломленно замер. Хотя он ничего не ответил, но было видно, что его восторженность несколько поутихла. Подумав немного, он кивнул головой в знак согласия.
Шэнь Цинсюань понимал, что, возможно, был слишком прямолинеен. Может Шэнь Чжэнь и не совсем разбирался в сути некоторых вещей, однако, когда ему так вот грубо ткнули в его ошибку, наверное, ему все же сложно было сразу это принять.
Вздохнув, Шэнь Цинсюань протянул руку и, погладив младшего брата по голове, снова попытался достучаться до него:
— Наш отец человек богатый и влиятельный, и ты думаешь, что тебе не о чем переживать с таким тылом. Но, если подумать, чем больше богатство и влияние семьи Шэнь, тем больше интерес у некоторых фракций и отдельных лиц перетянуть тебя на свою сторону или сговориться у тебя за спиной. Ты только ступил на это поприще, и твой опыт в этой сфере слишком мал, да и полезных связей ты еще не приобрел. Если будешь действовать неосторожно и примкнешь не к тому лагерю, потом будет тяжело подняться снова. Может статься, что в опасной ситуации дело семьи Шэнь не только не станет тебе подмогой, но и твои неосторожные действия… могут привести к разорению и гибели всю семью!
Шэнь Цинсюань засомневался и даже запнулся, перед тем как произнести последнюю фразу. Он почувствовал, что под одеялом Шэнь Чжэнь содрогнулся всем телом.
— Старший брат, я знаю, — Шэнь Чжэнь долго молчал, а потом медленно произнес, — я ведь поднялся на гору, чтобы попрощаться с тобой.
Пришла очередь Шэнь Цинсюаня замереть в изумлении. Шэнь Чжэнь бросил на него беглый взгляд и, поспешно опустив глаза, прошептал:
— Именно потому, что все понимаю, я попросил о переводе в уездную управу на юге Нинъюаня[2]... все документы уже подписаны, я уеду в конце месяца. Мой путь будет долгим и трудным[3], я не знаю, когда вернусь…
Шэнь Цинсюань нахмурился и попытался припомнить, где находится этот уезд Нинъюань. Ему потребовалось время, чтобы вспомнить, что это был отдаленный маленький уезд на юге. Там вечно стояла влажная и жаркая погода, народ был довольно вольным, а в горах обосновались разбойники. Выходцев из тех мест называли не иначе, как южные варвары.
Прошло много времени, прежде чем морщинка между бровями Шэнь Цинсюаня разгладилась, и он сказал:
— Даже хорошо, что ты едешь туда. С твоим темпераментом, останься ты в столице, рано или поздно точно обидел бы кого-нибудь и даже не понял, что сделал не так. Это место тебя обточит, а когда вернешься, старший брат устроит пир в твою честь[4].
Шэнь Чжэнь с улыбкой обнял своего старшего брата за шею и, уткнувшись в нее носом, сказал сильно севшим голосом:
— Я знал, что ты так скажешь, — и после паузы, продолжил, — хотя будет трудно, но все же это место хорошо подходит, чтобы заработать репутацию и сделать первый шаг к славе. Старший брат, не бойся, горным бандитам точно не справиться со мной. Кроме того, у отца в тех местах есть торговые представительства, так что мне не нужно даже беспокоиться о еде и крове... я проведу там десять лет, максимум.
Сохранявший молчание Шэнь Цинсюань лишь едва заметно кивнул.
Они выросли вместе и впервые расставались так надолго. Несмотря на существенную разницу в возрасте между ними и разное положение, узы родной крови крепко связали их на всю жизнь. Оба брата были расстроены предстоящей разлукой.
Прошло довольно много времени, прежде чем Шэнь Чжэнь сказал:
— Старший брат, я знаю, что у тебя слабое здоровье, но обещай мне, что дождешься моего возвращения.
Шэнь Цинсюань был ошарашен. Придя в себя, он не мог не почувствовать горечь и печаль. Поспешно кивнув головой, он ответил:
— Естественно, я дождусь тебя. Не волнуйся, пока не увижу, как ты создашь семью и прославишь имя семьи Шэнь, разве смогу я уйти?
Шэнь Чжэнь, наконец, улыбнулся:
— Жениться и детей рожать я буду, когда вернусь. Думаю, заведу сразу двоих, но одного придержу для тебя.
Шэнь Цинсюань кивнул, а про себя подумал, что, может быть, еще и сам сможет жениться и продолжить род. Как только эта мысль сформировалась в его голове, и перед глазами появилось бессмертно-прекрасное демоническое лицо И Мо. Испугавшись, он быстро подавил эту импульсивную мысль. Он не смел больше думать об этом.
Хотя в словах его брата звучала искренняя привязанность и любовь, Шэнь Цинсюань колебался, не решаясь признаться Шэнь Чжэню, что теперь он может говорить. Конечно, эта новость вытащила бы на свет их взаимоотношения с большим демоническим змеем, узнав о котором, младший брат вряд ли бы смог со спокойным сердцем отправиться в путь, да и потом постоянно переживал о том, жив он или мертв.
Подумав еще раз, он отбросил эту мысль.
Хотя сейчас он мог говорить, неизвестно, как долго это продлится и какие беды произойдут с ним в будущем. В своей жизни он уже испытал взлет и падение и, прежде чем результат станет известен, стоит ли втягивать в это членов своей семьи?
Кроме того, его будущее с И Мо очень туманно. Никто ничего не мог обещать.
Более того, брать на себя какие-то обязательства сейчас было пустой тратой времени и сил. Кто в такое поверит?
Во второй половине ночи Шэнь Чжэнь, прижавшись к нему всем телом, крепко спал. С этим расслабленным выражением лица он был похож на маленького мальчика, ищущего поддержки у более рассудительного старшего брата.
Шэнь Цинсюань коснулся его бровей и глубоко задумался. С самого детства люди говорили, что брови и глаза братьев Шэнь делают их лица очень похожими.
Но эти же глаза и брови были их главной отличительной чертой.
Глаза Шэнь Чжэня лучились жизненной силой и невинностью, его же взгляд был полон горечи и усталости.
Шэнь Цинсюань тихо вздохнул и подоткнул одеяло под ними обоими. Постепенно сознание его затуманилось, и он заснул.
Следующие несколько дней прошли в хлопотах и суете. Поскольку Шэнь Чжэню пора было отправляться к новому месту службы, вся семья была так занята сборами, что даже Шэнь Цинсюаню пришлось спуститься с горы.
Свободных рук не хватало, поэтому Шэнь Цинсюань послал своего слугу на подмогу, а сам удобно устроился в укромном уголке и маялся бездельем.
Шэнь Чжэнь почти не появлялся дома, используя оставшееся время, чтобы попрощаться с друзьями. Но и по возвращении из питейных заведений у него не было ни минуты покоя, потому что господин Шэнь тут же тащил его прощаться с дальними родственниками семьи.
Взвинченный и загруженный до предела Шэнь Чжэнь все же выкроил время и нашел Шэнь Цинсюаня, чтобы пожаловаться ему на то, что сборы в дорогу оказались неожиданно утомительным занятием. Естественно, Шэнь Цинсюань утешил его, а потом отправил на очередной прощальный банкет.
После того, как все было готово и формальности улажены, Шэнь Чжэнь отправился в путь.
Шэнь Цинсюань же вернулся в горы, чтобы и дальше вести свою тихую и безмятежную жизнь, считая рассветы и закаты, слушая ветер и шелест листьев.
После расставания на Горячем Источнике И Мо не появлялся.
Кто знает, чем он занят? А может быть, он просто больше не хочет видеть его? Каждый раз, когда Шэнь Цинсюань думал об этом, он не мог удержаться от холодной усмешки. Куда ты опять запропастился? Думаешь прятаться от меня в горах до кальпы? Неужели совсем нет желания прийти и увидеть меня?!
А потом ему подумалось: с чего бы И Мо прятаться от парализованного человека, который сам даже курицу не сможет связать? Должно быть, просто этот змей слишком ленив, чтобы прийти…
Шэнь Цинсюань сидел один в своей комнате. Мысли его крутились по кругу, как белка в колесе, но он никак не мог найти подходящего объяснения, все глубже погружаясь в депрессию. В итоге он постоянно был как на иголках в самом мрачном расположении духа и с полной неразберихой в голове.
Как будто что-то застряло у него в груди под ложечкой. Ему хотелось громко закричать и разбить что-нибудь, чтобы это ощущение хотя бы чуть-чуть ослабло.
Возможно, после той веселой кутерьмы, в которую он окунулся, одиночество и тишина больше не могли умиротворить его сердце.
Осознавая всю опасность своего душевного расстройства, Шэнь Цинсюань не мог ничего сделать, продолжая погружаться в депрессию. Не имея возможности дать выход своему гневу, он взял из своей разросшейся коллекции книгу о демоне-лисе. Не прочитав и страницы, Шэнь Цинсюань испытал непреодолимое желание уничтожить ее. Как бы ему хотелось разорвать на части все эти дрянные книжонки, которые морочат людям голову.
Где та демоническая лиса, что отплатила любовью за доброту? Где тот цветочный демон, что вышел замуж за того, кто вырастил его... Чушь это все!
Разве авторы этих книг не знают, что «у людей и демонов разные дороги»?!
...У людей и демонов разные дороги.
Шэнь Цинсюань, прищурившись, процедил эти слова сквозь стиснутые зубы, потом снова и снова, и снова. Он беззвучно перебирал их, перетирал их, пережевывал и глотал. Он и сам не мог понять причины своей ярости, но злость поднялась из глубин его души и обернулась вокруг него, связав по рукам и ногам.
Вдруг в его голове всплыла совсем другая фраза «идти вместе, но разными дорогами», но он не посмел обдумать ее детально
Демон и человек и оба мужчины. Уже поэтому им не суждено «идти вместе», как в этих романтичных книжных историях.
В лучшем случае, они могли бы дать людям тему для обсуждения[5] за едой.
Умом и сердцем понимая это, Шэнь Цинсюань без особой причины впал в ярость.
— Эта книга разозлила тебя?
Вскинув голову, Шэнь Цинсюань увидел стоящего рядом со свечой И Мо. Половина его лица была скрыта длинными волосами, а другая половина оставалась в тени, и только похожие на стоячую воду глаза спокойно и безучастно смотрели на него.
Дрожащие пальцы Шэнь Цинсюаня разжались, и похожие на хлопья снега обрывки взмыли в воздух белой метелью.
Шэнь Цинсюань наблюдал, как разорванные им страницы медленно падают на пол, и ему казалось, что это не обрывки бумаги, а беспорядочные мысли, что так долго терзали его разум. Все встало на свои места, и покой снизошел на него.
Он больше не спешил и не суетился, не радовался и не тосковал.
Шэнь Цинсюань медленно поднял лицо и посмотрел в безмятежные глаза, смутно чувствуя скрытые за этой непроницаемостью тысячелетия. В этот момент его словно выбросило на остров, куда с древнейших времен не ступала нога человека.
— И Мо.
Шэнь Цинсюань слышал, как его голос эхом разнесся по этому безмолвному миру. Четко выговаривая каждое слово, он искренне и серьезно спросил:
— Я и ты дальше пойдем вместе, хотя и разными дорогами, ладно?
Ладно?
«Встретить змею». ТОМ I. Глава 10. Разными дорогами. Автор: Сухэнь. Перевод: Feniks_Zadira
< Глава 9 ОГЛАВЛЕНИЕ Глава 11
Том I. Глава 10. Разными дорогами 𓆙 ♌︎ 𓆙 ♌︎ 𓆙
Глоссарий "Встретить змею» на Google-диске
Комментарии
Отправить комментарий